«Воины-победители сперва побеждают и только потом вступают в битву; те же, что терпят поражение, сперва вступают в битву и только затем пытаются победить» (Сунь Цзы «Искусство войны»)
Конец 2018 года и начало 2019 запомнился протестами «желтых жилетов» во Франции, с которыми позже солидаризировались протестующие в других европейских странах. Кроме того, начало 2019 года ознаменовался забастовками и в других странах мира.
В Германии 15 января бастовали сотрудники охраны аэропортов, в тот же день в Лос-Анжелесе в США, на забастовку вышли 30 тысяч учителей. 17 января в Риме бастовали сотрудники общественного транспорта, а в Тунисе на массовую забастовку вышли госслужащие, в Греции госслужащие бастовали в знак солидарности с учителями. Даже в Зимбабве прошли протесты против повышения цен на бензин.
Самая же большая забастовка состоялась в Индии, которая началась 8 января и в которой приняли участие 200 миллионов (!) человек. Как сообщалось в СМИ, «к протестам по всей стране также присоединились фермеры, сотрудники СМИ, студенты, работники транспортного, страхового, банковского и промышленного секторов. Участники акции потребовали усиление социальных гарантий, повышение оплаты труда и минимальных пенсий, а также защиту от безработицы. Местные телеканалы сообщили, что в некоторых городах забастовки сопровождались столкновениями с полицейскими и актами насилия».
Но мне хочется в качестве примера для рассмотрения степени эффективности данных забастовок, обратиться к французским «желтым жилетам». К данному движению пытались «примазаться» разного рода политики, как правого, так и левого спектра, но в силу того, что само движение не является идеологически конкретно оформлено, сделать это не просто. Так как некоторые из требований «жилетов» созвучны как левому, так и правому флангу. Чем не преминули воспользоваться как лидер фракции немецких левых Сара Вагенкнехт, так и вице-премьер Италии Маттео Сальвини.
Во французском правительстве, увидев поддержку «желтых жилетов» со стороны иностранных политиков, тут же заявили об иностранной поддержке. Что в принципе, не удивительно. Ещё с самого начала протестов высказывались версии о том, что это не иначе, происки то США, то России. Но в данном случае, конечно, речь шла о поддержке в смысле одобрения.
Конечно, с другой стороны, это не означает, что за тем или иным протестом не стоит та или иная заинтересованная сторона. И если переворот в той или иной стране ещё можно устроить, сменив правительство в той или иной стране на более лояльное, то вот революцию на чужие деньги невозможно сделать. Но, прежде чем задаваться этими вопросами, необходимо, как следует, изучить «подноготную» — каковы экономические причины протестов.
Обращение Макрона к народу не особо убедило протестующих. Его предложение найти выход из сложившейся ситуации вместе — не нашло отклика. Ведь он по существу предлагает сотрудничество. То есть, другими словами, предлагает протестующим капитулировать. Так как он представляет интересы класса, обладающего властью и издающего законы, а значит этот «выход» может быть найден для того, чтобы временно успокоить протест. То есть, компромисс.
Протестующие же, как я уже писал ранее, не способны выразить свои реальные интересы. Так как их требования состоят в реформировании существующего положения дел в республике. Но реформизм – это пораженческая стратегия. Не смотря на всю свою внешнюю активность, «желтые жилеты» пассивны и не являются силой, которая контролирует ситуацию.
Их ошибка состоит в том, что, они также предлагают сотрудничество. И если Макрон пытался убедить сделать это на его условиях, то протестующие хотят это сделать на своих. Но, поскольку, бунт «жилетов» является стихийным, то как бы ни сложились обстоятельства, они уже проиграли. Потому что для того, чтобы победить, нужно не сотрудничать и «требовать невозможного» (так как тот, кто требует – не обладает властью, а подчиняется), а брать власть.
Поэтому, конечно, в теории, «желтые жилеты» могут выбросить Макрона из Елисейского дворца, но при этом, они так и не смогут взять власть. Играя на поле врага, да ещё и по его правилам, невозможно выиграть. Но «жилеты» не просто играют по правилам врага, они ещё и пытаются эти правила усовершенствовать. На полном серьезе считая, что они таким образом, добиваются победы.
«Желтые жилеты» — разочаровавшиеся французы. И это разочарование имеет объяснение. Так как Макрон не оправдал их ожиданий. Да он и не мог их оправдать. По той простой причине, что ритуал выборов придуман не для избрания того или иного политика в президенты. А для легитимации власти господствующего класса, которая именуется «демократией».
Девиз Французской революции «свобода, равенство, братство», который протестующие в Париже переделали в иронический «свобода, равенство, флешбол» (оружие, стреляющее резиновыми пулями), не разоблачает существующего порядка. Якобы, эти свобода, равенство и братство были раньше, а теперь их нет. Их не было уже тогда, когда этот девиз был придуман. Как писал классик, «царство разума», который обещали французские просветители, было лишь идеализированным господством буржуазии.
То, что мы видим сейчас на примере «желтых жилетов», рабочее движение проходило ещё в начале 20-го века. Как в Европе, так и в Российской империи. Но если тогда была борьба между двумя направлениями – между теми, кто отстаивал классовые интересы трудящихся и теми, кто пытался добиться цели путем реформ. Сейчас же партии, которые должны отстаивать интересы трудящихся, занимают позицию реформистскую. А потому и не имеют авторитета.
Но, как показала практика, победить можно только тогда, когда есть не разношерстный набор требований, то бишь «хотелок» (не наносящих классу обладающему властью существенных потерь), а объективное понимание происходящего, понимание общих классовых интересов, вне зависимости от рода занятия. Когда участники представляют собой не сбор разношерстных группировок (порожденных анархией капитала), а когда бастующие выступают единым фронтом, объединенные единой идеологией, выраженной в форме программы авангарда движения — политической партии, которая имеет четко прописанную «задачу-максимум». И главное — когда нет требований к усовершенствованию власти господствующего класса, а когда есть четкое осознание необходимости уничтожения основы этой власти.