10 февраля в прошлом году открылась «скандальная» выставка «Квантовый скачок Шевченко. Метро», созданная иллюстратором Александром Греховым. Лично я ничего скандального в этой «выставке» не увидел. Так как то, что было представлено на платформе метро «Тараса Шевченко» полноценной выставкой назвать нельзя. Как и искусством. При этом, данная выставка точно показала, насколько провинциальной является украинская культура в самой Украине.
Как сознается в интервью для «Страны» сам Грехов, он рисовать-то и не умеет вовсе. А отсюда и вопрос, как может создавать произведения искусства человек, который не пожелал обучиться искусству рисования? А ведь действительно, сейчас для того, чтобы называться художником, вовсе не обязательно уметь рисовать. Главное придумать концепт (которому можно посвятить хоть целую книгу околофилософских спекуляций) и вуаля, «объект искусства» готов.
Когда же выставка была закрыта, в Facebook «Национального музея Тараса Шевченко» появилось соответствующее сообщение, в котором говорилось: «Искусство – это пространство диалога. Диалога поколений, диалога ценностей, диалога институтов. Но диалог — это прежде всего взаимоуважение. Мы против агрессии и вандализма. Поэтому коллективно решили досрочно закрыть выставку. Безопасность пассажиров и посетителей выставки важнее идеологических или художественных амбиций.
Акты подобного вандализма и агрессии не только нарушают Законы Украины, но и отрицают саму попытку создания мультикультурного пространства, толкают нас к тоталитарному обществу, когда отдельная группа людей решает, какое искусство имеет право на существование, а какое является «дегенеративным» или «неправильным».
Таким образом, насколько можно судить из сообщения самого музея, его сотрудники сами не понимают, что такое искусство. Ведь если вы что-либо отстаиваете, но при этом не можете определить рамки предмета о котором идет речь и дать его точное определение, то это значит, что вы не понимаете о чем говорите. Вместо конкретного определения, нам приходится читать бла-бла-бла о важности диалога, ценностей, институтов и очередную чушь о некоем «тоталитарном обществе», которого нигде и никогда не существовало.
Бесконечный диалог и обмен мнениями, идеями и ценностями мы наблюдаем каждый день в медиа пространстве по любому поводу. Но при этом, сам по себе обмен мнениями вовсе не приводит к каким-либо ощутимым результатам. Так как чем больше существует мнений о конкретном общественном явлении, тем ниже понимание рассматриваемого предмета.
На странице самого мероприятия в Facebook указано: «Совершай «квантовые скачки», как герой одноименного фантастического сериала, от постера к постеру. Отчитывай связи между персонажами из параллельных миров — вымышленными и реальными, добрыми и злыми. Знакомься с новым Шевченко и узнавай истории, мысли, предпочтения человека, которая известна каждому украинцу.
Проект «Квантовый скачок Шевченко» — это сплав свободомыслия и науки, это попытка осовременить старый и архивировать популярные культурные образы. Это путешествие с украинским Вергилием — Тарасом Григорьевичем, где зритель часто берет на себя роль самого Шевченко».
Перед нами классический пример набора слов, которые должны нам рассказать «что-то», но не объясняют ровным счетом ничего.
Мне интересно, когда это «бардак в голове» начали отождествлять с «вольнодумством». Не уточняя при этом, что именно понимается под данным словом. Ведь если, стать на точку зрения автора данного текста, то у нас «вольнодумцем» может стать каждый желающий. Более того, зачем «осовременивать» Шевченко? Видимо, «осовременивать» его нужно для подростков, которые выросли на сериалах и комиксах, а потому настоящее искусство вызывает у них лишь отторжение и скуку. В интервью Грехов говорил, что нужно отойти от идолопоклонничества перед писателем и сделать его более близким для детей, которые учат его произведения. Но это разве не проблема системы образования, которая должна соответствующим образом воспитывать интерес к конкретному писателю? Нашли мамы и папы учили Шевченко и при этом не испытывали от изучения творчества Шевченко, Котляревского или Нечуй-Левицкого скуку.
Осовременивать Шевченко не нужно. Так как изучать каждую историческую личность, в том числе и писателя, возможно только во всей совокупности времени и обстоятельств, в котором он жил, его положения в обществе. Только так можно понять Шевченко.
Впрочем, пример самой выставки, где образ Шевченко синтезируется с вымышленными и реальными персонажами популярной западной культуры, показывает, как в зеркале, фрагментированность или клиповость мышления современной молодежи, на которую как раз и ориентирована выставка.
Как говорит сам Грехов, «мои любимые образы — Жак-Ив-Кусто и Дэвид Боуи. Программы с Кусто я люблю с детства. А Боуи был первым, в чьем образе я Шевченко нарисовал, с молнией на лице. У них схожий имидж. Шевченко любил модно одеваться, ходил в таком ярком пальто, и на то время выделялся из толпы своим стилем. Он был звездой местных вечеринок, стилягой».
На вопрос о том, что общего у Шевченко с другими образами Фриды Кало, Малефисенты и Урсулы, Грехов отвечает: «Эпатаж. Шевченко в свое время в петербургской тусовке был звездой. Из-за своего внешнего вида, стиля одежды, поведения. Он был довольно провокационным. Только этого нам о нем учителя не рассказывают».
Как видим, дальше эпатажа и пустого подросткового перфенционизма «я не такой как все», автор данной выставки на Шевченко не смотрит. Его также не интересует реальный Шевченко. И как показал опрос во время интервью, сам автор о Шевченко знает не много. Но при этом, занимается популяризацией.
Собственно, эпатаж – это неотъемлемый элемент так называемой «светской жизни» всевозможных «светских львиц» и «львов», которые не способны привлечь внимание к своему «творчеству», не иначе как очередной выходкой. Тогда как реальный художник, композитор, писатель не заинтересован привлечением внимания к своей персоне.
Как рассказывает Грехов: «Больше негатива от старого поколения. А вот молодежи нравится. Я на эту аудиторию и рассчитывал, потому и образы подбирал современные. Супергерои из комиксов, персонажи мультфильмов. Подростки ходят по станции, делают селфи с портретами, внимательно читают описания. Им интересно. Может, это подстегнет молодежь хотя бы почитать биографию Кобзаря в «Википедии».
Иного же способа заинтересовать молодежь творчеством Шевченко, как путем подачи его образа через реальных и вымышленных персонажей популярной западной культуры Грехов не видит. Что ещё раз показывает, что та украинская культура, которая создается с 1991 года, не выдерживает никакой конкуренции с западной популярной культурой. А значит, поставленной цели выставка достигнуть не способна.
Ещё один минус выставки Грехова в том, что он заранее подстраивается под вкусы аудитории, уже сформированные западной культурой потребления. В том числе и потребления искусства (или того что преподносится под искусством).
Современным подросткам и молодежи скучно вслушиваться в Гектора Берлиоза или каприсы Никколо Паганини, зато Гуф или Эминем заходят на ура. Скучно читать того же Шевченко, но не скучно читать про Гарри Поттера. Потому что они не требуют поставленного вкуса. Выработать же вкус на основе стихийных рыночных отношений, которые затрагивают в том числе и культуру, довольно сложно.
Сам же автор так оправдывает выставку в метро: «Слушайте, настолько глубоко погружаться в его биографию мне не надо было. Нет смысла. Все-таки это выставка в метро, публика разная бывает. Большинство не ходит в музеи, не очень знакомы с историей, культурой. Поэтому мы не стали выдумывать какую-то навороченную концепцию. Чтобы люди еще больше запутывались, и вообще ничего не понимали. Мы же не «Пинчук Арт Центр».
Это ещё раз подтверждает сказанное мной выше, что автор выставки подстраивает своё «творчество» под вкусы и взгляды публики и даже не задумывается поднимать публику к уровню искусства. Но поскольку к искусству «творения» Грехова не относятся, то соответственно, «выхлоп» от данного мероприятия полностью соответствует поставленным задачам.
В итоге, выставка была уничтожена. Что было преподнесено музеем Шевченко за якобы «победу» над «патриархальщиной и «тоталитарным» мышлением. В интервью автор также касался темы о том, что его работы вызывают отторжение, из чего делал вывод о низком культурном уровне людей старшего поколения. О чем ещё раз можно заключить, что автор выше подросткового максимализма и клипового мышления подняться не способен. Высокомерен как подросток, которому взрослые люди не указ: «Я хочу сделать так, чтобы эти портреты Шевченко висели тут постоянно. Пора уже нашим людям объяснять, что такое современное искусство. А то я подхожу тут к какой-то женщине, а она орет «Боже, какой кошмар!» Ну это же ужас, какие у нас люди бескультурные. Надо им объяснять, что и как. Что это искусство, что сначала нужно почитать, разобраться. А не писать жалобы и все, что непонятно, сразу призывать сжечь».
Из слов автора можно заключить, что он и сам не понимает, что такое искусство.
Подростки, ведомые максимализмом, когда их восприятие окружающего мира лишь формируется, пытаются самоутвердиться путем отрицания любых авторитетов. Знания же своих мам и пап, кажутся им «тоталитарными». Но бывают случаи, когда люди вырастают, достигают возраста 30 или даже 40 лет, но при этом остаются такими же подростками. Подростки то и дело, рвутся развенчать взгляды на жизнь и советы старшего поколения и поэтому, когда их выходки не находят понимания, объявляют, что это лишь подтверждает их правоту. У Грехова точно такая же позиция.
Во время интервью, журналистка, спрашивает у Грехова, понимает ли он, что таким образом, он десакрализирует образ Шевченко? Но, когда это Шевченко был возведен в роль святого? Нужно уметь использовать слова по назначению. Здесь же понятие десакрализации не имеет ровно никакого отношения к тому, чем занимается Грехов. А занимается он пустым эпатажем.
Само же уничтожение выставки националистом Юрием Павленко (Хортом) никоим образом не доказывает «правоту» и деятельность Грехова. Так как речь идет о борьбе между религиозным восприятием Шевченко как неким «национальным пророком» (кем он никогда ни был) и примитивным эпатажем, выданным за искусство. Вот и всё. Причем нельзя не заметить, что нынешняя украинская официозная буржуазная культура, которая преподносится за некую подлинную «национальную культуру» насквозь пропитана духом религиозности. Чего стоят только изображения «небесной сотни» на стенах церквей на Западной Украине.
Подводя итог, нужно сказать, что хайп вокруг выставки Грехова, является частным случаем общей картины, которая в целом, мало чем отличается от ситуации с культурой в любой другой «развивающейся» стране.
Выставка Грехова ещё раз показала провинциальность украинской культуры в самой Украине. Потому что это полностью соответствует нынешнему политическому положению страны. В которой зарубежная развлекательная культура, более популярна чем местная.
Западная развлекательная культура, заходя на рынок таких периферийных стран как Украина, неизбежно приводит к росту своей популярности среди молодежи, которая в свою очередь, при этом, крайне плохо помнит местную культуру.
В свою очередь, местные деятели искусства пытаются подражать западным аналогам, создавая такие образцы, которые могли бы заинтересовать не только местного, но и зарубежного зрителя и читателя. Но при этом (в лучшем случае), сохраняется лишь внешняя оболочка, тогда как содержимое полностью наполняется теми смыслами и идеями, которые присущи именно западной культуре, ориентированной в значительной степени именно на подростков (как в прямом, так и в переносном смысле).
Если же говорить конкретно о том, что произошло с образом Шевченко на выставке Грехова, то там произошло не надругательство над памятью писателя, а эксплуатация образа писателя, которая не способна достичь никого иного эффекта кроме эмоционального.