Мы ничего не умеем, мы хуже тех, других, которые живут там, далеко – вот такое мощное, но далеко не жизнеутверждающее послание передают украинцы друг другу из поколения в поколение. Молодые специалисты теряют веру в себя, даже не начав толком работать. Их глаза обращены в далекие дали, где, как из рога изобилия, сыплются государственные и бизнес-гранты, премии за каждый успешный шаг, а также бесплатное жилье и завтраки с обедами.
Недавно мне посчастливилось общаться с ученым, которому, в свою очередь, посчастливилось работать над международным проектом со специалистами со всех концов света.
– Все мы там хорошо получаем, конечно. Только вот иногда совсем чуть-чуть мне не хватает того, что было в Украине. Мне не хватает недостатков. Здесь всегда чего-тонедоставало, но была свобода творчества. Мы выкручивались, как могли – это я называю творчеством. Я немножко директор, немножко бухгалтер, немножко адвокат – все это я получил здесь, потому что когда надо было поставить подпись, утвердить что-то, не ждал того, кто примет решение за меня. Не было такого человека. Там, – Пит (так Петю прозвали за границей) рисует в воздухе замкнутый шар, – я инженер. Все. Успех проекта в том, чтобы каждый занимался своим делом.
Пете все равно хочется показать свою многозадачность. Он то и дело пытается выйти из контекста «инженер».
– К примеру, однажды в Цюрихе была конференция. Очень важные темы поднимались, очень важные люди для науки должны были приехать. И вот совпало так, что группа светил науки и группа студентов – но не просто студентов, а очень одаренных, можно сказать, гениальных людей – прилетают почти в одно и то же время. Организационными вопросами занималась Бекки и ее команда. Эта женщина крутилась, как белка в колесе, и все вокруг нее тоже горели и крутились, но в конечном итоге оказалось, что студентов некому встретить, поселить, накормить… А я должен были вечером в день приезда читать им первую лекцию. Подошел к Бекки, сказал, что день у меня свободен, могу встретить студентов, составить им меню – ну кто вегетарианец, кто солнцем питается – в общем, странные дети.
Горящая Бекки, сомневаясь, доверилась Пете-Питу, и тот справился.
– Ребята все три дня обращались ко мне по разным организационным вопросам.
По мнению Петра, люди, которые выросли в университетах, институтах, академиях стран СНГ, бесценны для Запада, потому что они по умолчанию готовы к любой разрухе.
– Пример моих организационных способностей очень мелок. Я видел более серьезные поступки моих коллег. Однажды на очень важном объекте, который сам по себе, без тех исследований, что велись на нем, стоил миллионы долларов, случилась аварийная ситуация, которая могла привести к коллапсу. Человек, уполномоченный принять необходимое решение, находился вне зоны доступа – то ли в самолете, то ли в бункере каком-то… Никто из нас не шевелился, боясь за свою карьеру. И тут нашелся один смельчак, который взял руководство на себя. Его не смели ослушаться дядечки с вот такими седыми бородами…
– Этот смельчак был украинцем?
– Ха! Нет, он был американцем. Но полжизни провел в украинских и русских университетах, потому что считал бесценным опыт, который можно получить у нас. Я ведь не говорил «украинцы» или «русские», или кто другой… Я говорил «те, кто вышел из университетов СНГ». В науке понятие школы сильнее понятия национальности.
Петр честно признался, что за событиями в Украине он следил и следит с трепетом, но это никогда не помешает ему работать с учеными из какой-либо страны, потому что политика и наука пересекаются редко и нехотя.
– В таком диалоге первая остается в дураках.