Проект «Всеукраинская школа онлайн» стартовал 6 апреля. Украинские школьники 5-11 классов во время карантина могут обучаться по специально записанным видеоурокам, которые транслируются в эфирах украинских телеканалов и на официальном youtube-канале Министерства образования Украины. В проекте задействовано 40 педагогов. На прошлой неделе он подвергся жесткой критике за допущенные в уроках ошибки и ляпы, тогда как меньше внимания было уделено усилиям, которые прилагаются для создания этих видеоуроков. Именно об особенностях этого процесса ГолосUA расспросил у непосредственного участника проекта «Всеукраинская школа онлайн», учителя истории Печерской гимназии № 75 Артура Бабенко.
– Каковы Ваши впечатления от работы на проекте «Всеукраинская школа онлайн»? Это что-то необычное для педагога, учителя?
– Это довольно необычный проект, это вызов для нас. Учителя, которые принимают в нем участие, не имели опыта проведения урока перед видеокамерой. Это совсем другая специфика работы. Я отозвался на этот проект, поскольку это возможность донести знания до тысяч людей и новый опыт. Это возможность в отсутствие детей «прокачать» свои навыки работы на камеру и возможность посмотреть на себя со стороны.
– Возникают ли какие-то проблемы из-за такого формата?
– Да, такие сложности возникают. В первую очередь из-за нехватки опыта работы на камеру, неумения, скажем так, взаимодействовать с камерой. Когда взаимодействуешь с классом, ведешь себя по-другому, а когда снимаешься на видео, то совсем иначе. Когда смотришь на себя со стороны, понимаешь, что нужно учиться вести себя на камеру. Сам формат урока на камеру отличается от урока, который проводится в школе, поскольку, когда я провожу урок в школе, я даю теоретический материал, рассказываю минут 15, максимум 20. Остальное время мы работаем с учениками, я даю им задание, дискутируем. Тут этого нет. Тут мы полчаса должны рассказывать, мотивировать, привлечь внимание ученика. Это многовато как для простого рассказа и вообще как для методики проведения урока. Но, тем не менее, есть определенный формат, и нам следует его придерживаться. Здесь есть некоторые нюансы, к которым надо приспосабливаться.
– То есть основная проблема – это отсутствие взаимодействия с коллективом?
– Да. Нет взаимодействия и обратного отклика. Когда я работаю с классом, то вижу, как реагируют ученики и что им непонятно, что-то надо рассказать другими словами. Здесь я полагаюсь на свою интуицию и рассказываю, как считаю необходимым. Потом, когда просматриваешь материал, понимаешь, что можно было сделать по-другому, но иногда, особенно в первую неделю у нас не было возможности просмотреть материалы и что-то откорректировать.
– Учителя, которые участвуют в этом проекте прошли определенный отбор или нет?
– Тут больше вопрос к организаторам. Я могу только про себя сказать. Мне предложили принимать участие в проекте, поскольку знали, что я провожу вебинары для учеников, которые не имеют возможности нанимать репетиторов и заниматься подготовкой к ВНО. Мои вебинары имеют, не скажу что, большую популярность, но их смотрят, а ученики благодарят. Когда меня пригласили в проект, учитывали то, что есть определенный опыт работы на камеру и определенные отзывы от учеников, которые смотрят эти вебинары.
– А как относительно содержания урока? Он должен учитывать программу, которую должны были проходить ученики сейчас в марте-апреле или во время проекта преподается универсальный материал, который можно использовать как в начале учебного года, так и сейчас?
– У нас был определенный инструктаж от Министерства образования. Там нам предоставили программу, то есть список тем, которых мы должны придерживаться. Они не сказали, что мы обязаны их придерживаться, можно было их корректировать, менять, но это желательный перечень тем, с которых мы должны начать и завершить. Когда мы получили эти темы, мы уже могли их подкорректировать. За точку отсчета мы взяли условно 12 марта, потому что с этого времени начался карантин. Мы выбрали темы, которые должны были учить в период начала карантина. Соответственно, когда уроки вышли, а это произошло в начале апреле, некоторые начали писать, что уроки отстают, что темы, которые показывают, пройдены, но мы ориентировались и на тех, кто не смог выучить эти уроки, на учеников, с которыми не проводилось дистанционное обучение. Поэтому мы стартовали с мартовских тем, но учителя могли менять темы. У них была возможность выбирать темы, они могли брать информацию из предыдущих тем, делать подводку к уже актуальным темам.
– Сколько уходит времени на подготовку одного урока?
– У меня, как правило, сам процесс подготовки к уроку занимает 5-6 часов. Если тема тяжелая, почти весь день, часов 8. Но в среднем учителя около шести часов занимаются подготовкой. Сама запись продолжается чуть более получаса. Поскольку это запись, зависит, есть дубли или нет. Но в целом она занимает от 30 минут до часа.
– Это забирает у учителя много сил?
– Да, это так. Параллельно учителя занимаются другими видами работы, проводят дистанционные уроки с учениками. Плюс тяжело психологически, поэтому действительно запись этого получасового урока сильно изматывает. Когда записывают два урока подряд, то дальше – третий и четвертый – я вижу, что физически не могу их нормально записывать. Нужно передохнуть, собраться с мыслями. Даже не представлял, насколько это может быть трудно.
– А сколько снимают уроков в неделю?
– Сейчас нам сказали ускориться, поскольку у нас лимит на съемочные недели. Раньше у меня было по четыре урока в неделю, снимал я их два дня по два урока. Теперь буду снимать по шесть уроков в неделю.
– Мы видели волну критики, что в телеуроках некоторых учителей были ошибки. Что думают учителя об этом внутри проекта?
– Много кто недоволен, что такой уровень хейта по отношению к тем учителям, которые допустили эти ошибки, учитывая то, что большинство ошибок были чисто механичными. Серьезных изменений в подачу информации или восприятие темы они никак не внесли. Но после первой недели возник серьезный вопрос, чтобы мы имели возможность просмотра видео, которое планируют выпускать и чтобы у нас были хотя бы люди, которые могли прочитать – корректоры, редакторы.
– Чтобы была какая-то редактура.
– Да. Все видео первой недели мы делали без редактуры. Все было на совести и ответственности того учителя, который это делает. Имеется в виду, не монтаж видео, а подача материала и текст, который рассказывает учитель. Все было очень быстро. Мы должны были снимать на следующей неделе после того, как нас всех собрали. Мы воспринимаем эту критику и понимаем, что в первую очередь была проблема с организационной частью в плане проверок и редактуры.
– Главное, чтобы учителя не потеряли уверенность в себе и не нервничали.
– На самом деле мы уже не то что нервничаем, а десятки тысяч раз перечитываем то, что пишем на слайдах, думаем над каждым словом, которое можем сказать. Действительно, определенное давление ощущается. Я говорю за себя, хотя не стал героем видео: у меня пока что не нашли серьезных ошибок, и надеюсь, этого не будет. Но все равно нервозность есть – как отреагируют другие? Будут ли ошибки или нет? Поэтому стараемся десятки раз пересмотреть, проверить, но ситуация неприятная на самом деле. Особенно из-за очень негативного отношения к ошибке.
– Насколько я понимаю, учителя принимают участие в этом проекте на волонтерских началах?
– В общем, когда проект официально только стартовал, вопрос денег не стоял на первом месте и пока что мы ничего за проект не получили, но была небольшая оговорка, что возможно какое-то денежное вознаграждение будет. Но пока что это все больше на словах. Мы работаем бесплатно. По поводу оплаты не знаю, будет ли она или нет.
– Почему выбрали для записей уроков именно Новопечерскую школу?
– Там есть база для съемок, есть все необходимое для всех уроков – смарт-доски, приборы для химии, физики, реактивы. Локация очень хорошо подходит для съемок. Насколько я понимаю, собственники школы дали согласие, чтобы мы там проводили съемки, поэтому такой выбор.
– Педагоги утомлены, но вдохновлены такой работой. Оцените, пожалуйста, эффективность этого проекта.
– Дело в том, с чем сравнивать. Если это сравнивать с уроком, то эффективность совсем не та, как во время урока. Повторюсь, урок – это взаимодействие с учеником, проверки, коммуникация с учениками. Тут такого нет. В целом, есть плюсы и минусы. Если их сопоставить, то можно сказать, что проект в большей степени полезный. Он полезен для тех учеников, которые не имеют возможности учиться дистанционно или получают несколько некачественное образование. Проект показал, что ученики, которые были лишены украинского образования на востоке Украины и в Крыму, наконец-то получили возможность учиться по украинским стандартам и получать украинское образование. Поэтому проект положительный. Есть еще много минусов. Но это дополнительный инструмент для обучения, им нельзя заменить полноценные уроки. Но как дополнительный инструмент, не как основной учебный, он свою функцию выполняет достаточно хорошо.