К ноябрю 2021 года потребительская инфляция в Украине подобралась к отметке 11%. Одновременно с этим уже который месяц растут затраты украинских производителей, которые существенно повышают себестоимость любых товаров. На данный момент индекс промышленных цен, обусловленный ростом затрат производителей, достиг рекордной отметки – 57 процентов. В этих условиях стоит ожидать очередного подорожания всех групп товаров, если Нацбанк и правительство не остановят инфляцию предложения.
Об этом в интервью ГолосUA сообщил экономист Алексей Кущ.
— Алексей, во время предварительной беседы вы говорили, что индекс промышленных цен сейчас достиг 57 процентов, а в августе достигал 41 процента. Какие факторы привели к росту инфляции и росту индекса промышленных цен?
— Корень этой ситуации в том, что инфляция неверно оценивается Нацбанком. Нацбанк считает, что в Украине – классическая потребительская инфляция, которая вызвана тем, что у нас рост доходов населения якобы разогревает потребительскую инфляцию. Это происходит от неправильной интерпретации данных Нацбанком. В чем его ошибка. Дело в том, что они оценивают рост специальных потребительских расходов населения и официальных номинальных трудовых доходов населения. Соответственно, там достаточно высокий рост, потому что номинальная зарплата растет двузначными числами, больше 10 процентов роста; растут и социальные потребительские расходы, то есть создается впечатление, что в Украине наблюдается потребительский бум и очень высокие темпы роста номинальных зарплат. В чем проблема этой интерпретации? В том, что с одной стороны у нас методика подсчета средней зарплаты охватывает 7 млн штатных сотрудников из 17 млн человек экономически активного населения. В таких условиях средняя зарплата Госстата – это показатель трудовых доходов лишь 30% трудоспособного населения (у нас около 23 млн человек) или 40% экономически активного населения. Остальные 70% – это те, кто работает в секторе услуг в малом и среднем бизнесе. Но они не попадают на радары этой оценки средней зарплаты.
И тут важен еще один момент – у нас происходит рост кэшлес-экономики. Зарплаты переводят в основном на карточки и соответственно все больше денег, которые получает население, учитываются в официальной экономике. Это позволяет Минэкономики делать совершенно неверные выводы о масштабах детенизации. Они судят по данным о перечисленных на карточки деньгах и делают вывод, что теневые доходы вводятся в официальный торговый оборот.
Но на самом деле никакой детенизации нет, эти деньги приходят в официальный оборот и обратно уходят в «тень» уже из торговых сетей. А Нацбанк делает вывод, что идет колоссальный рост потребительских расходов и доходов. На микро примере можно это показать так: вот человек получил зарплату 10 тысяч гривен. Ему платили 5 тысяч минималку и, допустим, платили 5 тысяч на руки в конверте. Сегодня он стал получать 8000 грн на карточку, а 2000 грн в конверте. На самом деле, доходы этого человека не изменились, он как получал 10 тысяч, так и получает. Но изменилась сумма официальная на карточку — с 5000 до 8000 грн, прирост составил 3000 грн за короткий промежуток времени. А прирост на 3000 грн — это 60% роста «наблюдаемых доходов».
Судя по этим показателям, в НБУ делают вывод, что потребительские доходы и расходы человека выросли на 60 процентов. И он в эпицентре потребительского бума. Хотя на самом деле доходы и расходы не росли. И вот на основе таких данных НБУ ошибочно делает вывод о том, что украинцы стали больше кушать, условно говоря.
— Алексей, на самом ли деле украинцы к концу года стали делать больше покупок, то есть повысили спрос?
— Нет. На самом деле, в Украине инфляция не спроса, а инфляция предложения, и цены растут не потому, что украинцы стали больше кушать, больше покупать продуктов, например, куриных яиц, или гречки, или сахара, или подсолнечного масла. Цены растут потому, что резко выросла себестоимость этих товаров. Таким образом, это инфляция предложения, инфляция издержек.
— Как эти ошибочные расчеты НБУ влияют на экономику?
— Ошибку, которую в этих расчетах инфляции делает Нацбанк, я бы назвал роковой для украинской экономики. Это как человеку поставить неправильный диагноз – например, посчитать, что он болен диабетом и начать колоть инсулин, и если анализы были неверно интерпретированы и никакого диабета нет, то в результате можно здоровому человеку уничтожить здоровую поджелудочную железу. Что-то похожее сейчас есть в действиях НБУ – он уничтожает экономическую «поджелудочную железу» своей монетарной политикой. Инфляция предложения «лечится» совершенно другими монетарными методами, чем инфляция спроса.
— Как вы думаете, какой должна быть реакция Нацбанка на растущую инфляцию предложения?
— Для того, чтобы были предприняты меры для обуздания инфляции предложения, нужна работа не только Нацбанка, но и правительства. Инфляция спроса «лечится» легко, потому что там достаточно применять монетарные методы – например, сжимать денежную массу, ограничивать платежеспособный спрос, повышать базовую процентную ставку… в принципе в краткосрочной перспективе инфляцию спроса можно обуздать.
А инфляция предложения «лечится» сложнее, там нужны другие меры: нужно снижать базовую процентную ставку. Потому что снижение процентной ставки снижает сумму производственных издержек – ту самую, которая повысила индекс промышленных цен до 57 процентов. Также при более низкой процентной ставке предприятия смогут брать дешевые банковские кредиты и, соответственно, модернизировать свое производство, снижать себестоимость продукции и увеличивать предложение товарной массы
Ну и нужно увеличивать денежное предложение – прежде всего, за счет расширения кредитного предложения, а также нужно смягчать монетарную политику. А у нас, как вы видите, Национальный банк делает все с точностью до наоборот, и, соответственно, у него не получается борьба с инфляцией. Поэтому то, что у НБУ инфляция регулярно выходит из-под контроля, при его нынешних методах иначе быть не может.
— Нацбанк свободен в выборе тактики монетарной тактики или под влиянием МВФ?
— Методы для борьбы с инфляцией, применяемые сейчас в Украине, приветствуются Фондом. Когда-то такие монетарные методы навязывались Международным валютным фондом странам тихоокеанского региона, в том числе Индонезии, и там быстро осознали ошибочность этой политики. То есть о чем речь: у борьбы с инфляцией есть два пути – можно увеличить собственное производство и с помощью увеличения товарной массы снизить цены. А второй путь – можно завезти в страну дешевый импорт. Для дешевого импорта нужно постоянно укреплять национальную валюту и таким образом делать внутренний рынок более привлекательным для импортных товаров. МВФ советует максимально снимать торговые ограничения, насыщать украинский внутренний рынок дешевыми импортными товарами и с помощью этого бороться с инфляцией. Чтобы придерживаться этого пути, надо постоянно укреплять нацвалюту, чтобы внутренние цены были более привлекательными для импортеров.
— Это, я так понимаю, плохо для отечественного производителя?
— Да, очевидно, что эта политика полностью уничтожает внутреннего производителя, которому нужна мягкая девальвация нацвалюты, как это происходит в Китае с юанем, и нужна защита внутреннего рынка с помощью минимальных пошлинных барьеров.
Так вот в Индонезии государство начало защищать своего производителя. Они пошли по более сложному первому пути: они начали защищать свой внутренний рынок, начали мягкую девальвацию нацвалюты и начали политику борьбы с инфляцией с помощью насыщения рынка товарной массой собственного производства, что не заставляет полностью отказываться от импорта, никто о полном импортозамещении не говорит.
В Индонезии в результате этих мер сейчас и инфляция низкая, и экономика неплохо развивается, как следует из отчета американского разведывательного сообщества «Альтернативные миры — 2030». И аналитики уже внесли Индонезию в перечень стран, где экономика в ближайшее время будет очень динамично развиваться, – таких, как Китай, Южная Корея, Турция, Бразилия. А Украина, к сожалению, пошла по пути, навязанному МВФ, — борьба с инфляцией с помощью дешевого импорта и укрепление национальной валюты.