Известный российский музыкант, певец, художник и поэт Андрей Макаревич издал свою очередную книгу – «Живые истории». Она была представлена на XXVI Московской международной книжной выставке-ярмарке. Об этой книге, писательском и не только творчестве Андрей Макаревич разоткровенничался в интервью с «ГолосUA»…
ЖИЗНЬ САМА ДИКТУЕТ ТЕМЫ
— «Живые истории» стала очередной вашей книгой. О чем она?
— Изначально она планировалась как художественная. Но получилась документальной. Тут собраны малые и очень малые формы, написанные по разным поводам, многие из них ранее были размещены в разных журналах. Это преимущественно заметки, написанные по поводу творчества людей, которых я очень люблю — художников разных, писателей. Вообще есть смысл, по-моему, писать о тех, к кому ты хорошо относишься. Про остальных лучше и не думать. Хотя я, конечно, не ставил себе задачу написать о каждом хорошем человеке — иначе это было бы многотомное произведение. В основном жизнь сама диктует темы. Просто в очередной раз набралось столько, что получилась книжка, чему я лично очень рад.
— Традиционно все ваши книги оформлены вашими же картинами…
— Ну, это оформление я бы картинами называть не стал. Это делается очень быстро под хорошее настроение. В итоге мне московская галерея «Роза Азора» даже предложила сделать выставку этих работ, потому что за годы их накопилось страшное количество. Но я пока не придумал, как это подать. Вот у Андрея Бильжо была выставка — он просто булавочками наколол свои работы на стену как бабочек, и получилось очень смешно. Но повторяться не хочется. А каждую их них вставлять в рамку — это собачья работа.
— Когда вы перечитываете старые свои книги, возникает ли мысль, что какие-то вещи написали бы иначе?
— Это глупое занятие — перечитывать собственные книги. Столько вокруг интересного, не тобой написанного, что тратить время на то, что написал сам, просто жалко. Тем более, самого себя я достаточно перечитывал в процессе работы над каждой из книг. Хотя есть одно исключение. Через месяц выйдет книжка со странным названием «Все еще сам овца», во время работы над которой я тщательно перечитал свою книжку, изданную пятнадцать лет назад («Сам овца» — первая книга Андрея Макаревича. — прим. авт.). И мне было страшно интересно где-то с самим собой поспорить, где-то вступить в диалог. Потому что, конечно, мы все меняемся, что-то новое узнаем, меняются наши оценки, мир меняется вокруг нас. Но это, пожалуй, единственный случай.
— Вы долгое время вели авторскую рубрику в журнале «Story», а теперь вдруг перестали. Говорят, там случился скандал?
— Меня там вдруг стали редактировать. Причем редактировать очень прицельно, убирать всякий намек на политику. Хотя я никогда не собирался себя переводить в какую-то политическую плоскость. Но когда меня приглашали писать в журнал, говорили: «Пиши, что хочешь и о чем хочешь». И это с моей стороны было основное условие сотрудничества. Мне и самому было интересно. Но как только я понял, что меня «рихтуют», мне это перестало быть интересно.
МЕНЯ НЕТ В ТВИТТЕРЕ
— Какую книгу вы сейчас читаете?
— «Каменный мост» Александра Терехова. Параллельно читаю Джонатана Сафрана Фоера «Полная иллюминация» – действие этого романа, кстати, разворачивается в Украине. Здесь, на книжной выставке, еще прикупил книгу Джонатана Литтелла «Благотворительницы», которую мне очень советовали прочитать, я долго ее искал и нашел.
— Это правда, что ваши стихи попали в школьную хрестоматию?
— Да, в учебнике русской литературы, кажется, для 8-го класса есть текст моей песни «Снег». Но чувство юмора меня оберегает, манией величия я точно не страдаю и о памятнике себе «нерукотворном» не думаю.
— В последнее время вы все чаще используете интернет для представления своих новых песен. Макаревич ушел во Всемирную паутину?
— Я совсем не активный пользователь интернета. Вы, наверное, не видели активных пользователей, которые месяцами оттуда не вылазят. На самом деле меня нет в Твиттере, ЖЖ и массе других популярных ресурсов интернет-пространства. Что касается песен, которые там появляются, это песни особого рода. Некоторые мои песни возникают под воздействием определенной ситуации, события, когда я чувствую, что молчать не нужно, просто неприлично. Тогда, если песня возникает сама, я ее вешаю в интернете, чтоб люди знали, что я еще жив. Обычно эти песни пишутся по поводу конкретных событий, и, как правило, идиотских. Это моментальная реакция на то, что с нами происходит. Я не уверен, что это надо издавать. Но, с другой стороны, совсем несложно собрать все это вместе под одну обложку.
— Буквально на днях выходит ваш новый альбом «Идиш Джаз». Почему вы вдруг решили запеть на идиш?
— Я не знаю идиш, к сожалению, и, к еще большему сожалению, могу сказать, что лет через двадцать его уже никто знать не будет, он относится к языкам, быстро исчезающим на нашей планете. И это как раз стало одной из причин записи этого альбома. Но я там пою мало, а в основном играю на гитаре. А вот певицы, которые поют, они к языку отнеслись внимательно. Одна из них знает идиш, вторая не знает, но мы приглашали специального консультанта, который правил произношение в процессе записи, чтобы это звучало достоверно. А вообще эта работа такая культурологическая. Сто лет назад одесские еврейские эмигранты приехали в Америку и написали песни, многие из которых стали потом великими джазовыми стандартами, их играют и поют до сих пор. А какие-то не стали, потому что это лотерея. И вот мы раскопали с помощью наших друзей эти старые песни. На новой пластинке есть три хита, которые много лет поет весь мир. Остальные песни малоизвестны. Тем не менее, это не значит, что они не заслуживают внимания, они чудесны на самом деле. Кстати, это некоммерческий проект, продаваться эта пластинка не будет, она будет распространяться как приложение к одному из российских журналов.
— А писать на иностранном языке у вас нет желания?
— Я считаю, что для того, чтобы писать на иностранном языке, надо его знать как родной. Я говорю по-английски, но не могу сказать, что английский знаю как русский.
— А какую музыку вы слушаете «для себя»?
— В последние годы это в основном традиционный джаз. Раньше слушал джаз 50-60-х годов прошлого столетия, теперь слушаю 40-30-20-х. Я с годами как бы все больше и больше назад еду.