26 сентября в Германии состоялись выборы в бундестаг. Их победителем стала Социал-демократическая партия с результатом 25,7 % голосов. Она получила шанс сформировать новое правительство. Блок Ангелы Меркель ХДС/ХСС получает 24,1 %. Третье место с 14,8 % поддержки заняла партия «Зеленые». На четвертом месте оказались «Свободные демократы» с 11,5 %, за ними идет «Альтернатива для Германии» с 10,3 % и Левая партия с 4,9 % голосов. Право сформировать правительство получает глава Социал-демократический партия Германии Олаф Шольц. Какой может быть новая правящая коалиция в Германии и как изменится политика ФРГ по отношению к Украине, в интервью ГолосUA рассказывает доктор исторических наук, профессор Андрей Мартынов.
– Андрей Юрьевич, можем ли мы утверждать, что блок Ангелы Меркель ХДС/ХСС не занял первое место на выборах и тем самым потерпел поражение?
– Если мы посмотрим на конституцию Германии, то она обязывает президента страны поручить формирование нового правительства партии, которая выиграла выборов. Первое место важно с точки зрения, что именно Олаф Шольц первый получает право формирования новой коалиции. Соответственно Армин Лашет может продолжить эту работу, если не справится Шольц. Однако нужно учитывать, что обе так называемые народные партии вместе получили фактически половину голосов избирателей, которые пришли на участки. Казалось бы, логично было бы воссоздать «великую коалицию», то есть ту коалицию социал-демократов, христианских демократов и Христианско-социального союза, которая с 2017 года находилась при власти во главе с канцлером Меркель. Если посмотреть программы этих партий, то они несущественно различаются между собой. Они встретились в политическом центре, но они настолько устали друг от друга за предыдущие пять лет, что пока вариант «великой коалиции» не рассматривается. Рассматривается коалиция с «Зелеными» и со «Свободными демократами». Но тут опять повторяется ситуация 2017 года. Тогда тоже великие партии устали друг от друга и хотели создать коалицию с «Зелеными» и социал-демократами, этого хотела Меркель. Но именно тогда неуступчивость «Зеленых» привела к тому, что создать такую коалицию не получилось. Теперь поскольку Шольц имеет право первым приступить к формированию коалиции, в идеале он попытается привлечь к коалиционным переговорам «Зеленых» и «Свободных демократов». Чтобы создать коалицию, нужно 379 мест в бундестаге. Тут опять возникают противоречия. Ключевым является Северный поток-2 и радикальная позиция, которую «Зеленые» занимают по вопросам климата. «Свободные демократы» традиционно считаются партией большого немецкого бизнеса, а он настороженно относится к радикальным экологическим инициативам. Поскольку Германия фактически отказывается от атомной энергетики, поддерживать более-менее безопасный энергетический баланс страны невозможно без тепловых электростанций, которые работают на газе. А «Зеленые» требуют, во всяком случае как компромисс для себя, заставить работать Северный поток-2 по Европейской энергетической хартии. То есть фактически на половину его мощности. Напомню, что Европейская энергетическая хартия требует разграничения компаний, которые добывают газ, транспортируют и продают его. «Газпром» тут нашел выход и готов привлечь к работе компанию «Роснефть», формально это абсолютно другой бизнес-субъект. То есть готовы выполнять Европейскую энергетическую хартию даже в случае, если «Зеленые» войдут все-таки в состав немецкого правительства.
– Следует обратить внимание на тему Северного потока-2, которая может разобщить возможных членов коалиции на переговорах?
– Максимально усложнит переговоры с «Зелеными» не только социал-демократов, но и христианских демократов. Рассматривается вариант создания коалиции христианские демократы, «Зеленые», «Свободные демократы». Тут для христианских демократов повторяются все те же камни преткновения, которые есть между «Зелеными» и «Свободными демократами».
– Результат блока ХДС/ХСС это реально проблема для него или ничего трагического не произошло?
– Проблема для имиджа, поскольку партия показала самый плохой результат с 1949 года. За всю историю послевоенной Германии это наихудший вариант. Автоматически возникают вопросы к лидерству Армина Лашета, которого достаточно активно протежировала Меркель. Он не всегда корректно вел себя летом во время наводнений, улыбался без повода, что попала на телекамеры. Немецкие политологи считают, что это стоило христианским демократам до 10 % голосов избирателей. Если бы разрыв между социал-демократами и христианскими демократами был более чем 1 %, то тогда Христианско-социальному союзу можно было бы поставить вопрос о замене Армина Лашета как лидера блока ХСС/ХДС на Макуса Зёдера. Поскольку формально серьезного разрыва нет, то Лашет будет вести переговоры.
– Какие могут быть другие варианты коалиции, если не удастся коалиция с «Зелеными»?
– Если не с «Зелеными», то не набирается 379 голосов. Альтернатива – это «великая коалиция». Обращу внимание, что фактически за рамки переговоров выведены две партии. «Альтернатива для Германии – это абсолютно неполиткорректный вариант. Это из серии невозможно и невероятное. Хотя это те же христианские демократы образца 70-80-х годов. Ничего сверхрадикального и неофашистского в этой партии нет. Просто христианские демократы и социал-демократы, начиная с 2005 года, настолько сблизились по своим программным установкам, что не каждый немецкий политолог различит, где программа какой партии. А вот «Альтернатива для Германии» шла на выборы под лозунгом выходом ФРГ из Евросоюза. Можем ли представить, что христианские демократы и социал-демократы поручат пост министра иностранных дел кандидату от партии «Альтернатива для Германии» с такой экзотической программой? Это представить невозможно.
Интересные метаморфозы произошли с Левой партией. Это партия, которая считалась преемницей Социалистической единой партии Германии и до выборов 2017 года считалась намного левее социал-демократов. Но с 2017 по 2021 с Левой партией произошла серьезная идеологическая метаморфоза. Эта партия увлеклась радикальным экологизмом, стала еще более радикальной, чем партия «Зеленых» по многим экологическим вопросам, продвигает анархоэкологические темы и вопросы. Опять-таки Левая партия умудрилась стать более радикальной по вопросам сексуальных меньшинств, нежели партия «Зеленых». Кстати, «Зеленые» провели в парламент первую женщину-трансгендера. Левой партии это не удалось, поскольку если все-таки они не преодолеют 5-процентный барьер, то получат только 40 мандатов, и это автоматически делает их неинтересными как субъекта переговоров. Нет смысла их привлекать, поскольку не набирается заветная цифра 379 голосов. Левая партия фактически превратилась в левых либералов, некий немецкий аналог Демократической партии США с той же повесткой – от ЛГБТ до радикальных идеологических идей. Эта тематика не особо популярна в ФРГ. Левая партия проэкспериментировала, и это едва ли не стоило ей места в бундестаге.
– Тогда еще остаются «Свободные демократы». На что могут рассчитывать они?
– Они получают фактически «золотую акцию» на переговорах, поскольку без них тоже невозможно создать коалицию. Заветные 379 не набираются. Ларчик просто открывается: социал-демократы объединяются с ХДС/ХСС и 379 набирается легко, но они друг от друга, как говорится, устали.
– Сами переговоры о коалиции будут сложными?
– Переговоры будут очень сложными в силу того, что в отличие от многих стран в Германии коалиционный договор – это документ прямого действия. Когда возникает вопрос, какую политику проводить, младший или старший партнер открывает коалиционный договор, скажем, на странице о налоговой политике и говорит: мы по итогам выборов договорились об этом, этом и этом, значит, мы принимаем соответствующие законодательные инициативы. В коалиционном договоре прописаны даже графики принятия тех или иных законопроектов. Это действительно программа коалиционного правительства. В некоторых странах, например у нас, правительства действуют вообще без программы. В Германии такое представить невозможно. Коалиционный договор – это документ, по пунктам которого спрашивает оппозиция, прежде всего, у федерального правительства во время отчетов перед бундестагом. Но это и страховой документ для старших и младших коалиционных партнеров. Поскольку нужно согласовать все вопросы внутренней политики, начиная от миграции, налоговой политики, стимулирования бизнеса, здравоохранения, образования, культуры, политики памяти и так далее и заканчивая вопросами внешней политики, этот документ может быть объемом более 400 страниц. Поэтому работы для экспертов «Зеленых», социал-демократов, христианских демократов и «Свободных демократов» на ближайшие четыре месяца более чем достаточно.
– Кто на данный момент вероятней всего может стать новым канцлером Германии?
– Бербок вышла из игры, она не может быть канцлером от «Зеленых», которые и показали лучший результат с 1980 года, но это отнюдь не победа. Это или Лашет, или Шольц. Пока приблизительно 60 на 40 в пользу Шольца. Особенность этих выборов в том, что многие немцы голосовали по почте, но это не вариант президентских выборов в США 2020 года. Тут достаточно серьезно это контролировалось, просто так бюллетени не выдавались, немецкая почта работает хорошо, и вскоре эти бюллетени дойдут до избирательных комиссий и будут подсчитаны. Радикально это на соотношение сил не повлияет. Может быть сюрприз Левой партии, которая не наберет 5 %. Тогда в парламенте будет представлено 5 партий, тем более, что Левая партия вообще непонятно с какой идеологической базой шла на эти выборы, потеряв значительную часть своего традиционного электората, который перебежал к «Альтернативе для Германии».
– Какие выводы по итогам выборов в Германии мы можем сделать для Украины? Насколько изменится политика Германии по Украине?
– В ближайшие полгода Германии будет не до Украины. Хотя Штайнмайер приезжает в Киев 6 октября, чтобы почтить память жертв Бабьего Яра, но особых надежд на то, что формула Штайнмайера будет имплементирована, произойдут какие-то прорывы, немецкие политические элиты иллюзий не питают. Соответственно в ближайшие полгода у них главная головная боль – это сформировать новую коалицию, пусть даже в аварийном варианте. Подозреваю, что может повториться ситуация 2017 года, когда станет вопрос о неспособности договориться с «Зелеными» и «Свободными демократами» и придется реанимировать «великую коалицию», чтобы не распускать бундестаг. Но опять же возникает вопрос, во главе с кем – Шольцем или Лашетом. Поэтому я бы не исключал варианта досрочных выборов весной 2022 года, если не удастся в мучениях родить новую правящую коалицию. Хотя Меркель и будет исполнять обязанности канцлера, но это выводит Германию на длительный период из большой геополитической игры. Германии будет не до Нормандского формата, не до решения каких-то стратегических вопросов и проблем. Соответственно на особые прорывы на украинском направлении рассчитывать не приходится. Ну и вряд ли мы увидим в будущем коалиционном договоре пункты о продаже Украине оружия или об остановке Северного потока-2. Никаких радикальных вариантов в коалиционный договор записано не будет, даже если партия «Зеленых» будет участвовать в этой коалиции и Бербок станет министром иностранных дел, первой женщиной на этой должности. Все-таки немецкая внешняя политика достаточно инерционна, и, найдя баланс между ценностями и интересами, она этот баланс вряд ли будет так радикально пересматривать. Нам не следует ожидать, что случится чудо и новое правительство Германии за Украину решит ее проблемы. Германии хватит своих, и она будет решать их приоритетно.