Вот уже несколько лет подряд в июне-августе, а в текущем году уже и в апреле-мае жители столицы сидят без горячей воды. Городские власти объясняют происходящее профилактикой сетей, а в СМИ регулярно появляется информация о препирательствах по поводу задолженностей между «Киевводоканалом» и «Киевэнерго», «Киевэнерго» и пользователями. О том, почему профилактические работы в Украине в несколько раз превышают необходимые нормы, корреспондент ГолосUA узнавала у директора аналитического центра «Институт города» Александра Сергиенко.
-Александр Иванович, сообщения о долге «Киевводоканала» перед «Киевэнерго» и угрозы отключить насосные станции компании появляются регулярно: в 2009 году сумма долга — 50 млн. грн., в 2010 Хозяйственный суд Киева заблокировал счета компании из-за задолженности перед «Киевэнерго» в размере 554 млн. грн., в 2014 долг составил 330 млн. грн. Да и в текущем году лето еще не настало, а многие киевляне уже сидят без горячей воды. Откуда эти долги, почему возникают подобные финансовые споры, бьющие по пользователям?
-Здесь заложены два конфликта: первый — отключение горячей воды «Киевэнерго», происходящее в последние лет десять. Так компания «Киевэнерго» всегда «выбивала» долги из местного бюджета, на погашение так называемой «разницы в тарифах» между «экономически обоснованной» и установленной. Это — обычная практика, таким образом компания добивается, чтобы киевский мэр пошел к правительству, попросил денег. Они потом перечисляются «Киевэнерго», и далее — «Нафтогазу». Уже на протяжении нескольких лет существует и конфликт между «Киевводоканалом» и «Киевэнерго», есть взаимные обвинения. «Киевводоканал» винит «Киевэнерго», что компания не рассчитывается за воду, использованную в процессе подготовки горячего водоснабжения. А «Киевэнерго» выставляет «Киевводоканалу» счета за электроэнергию.
-В чем здесь сложность?
-Эти долги динамичны. Существуют кассовые разрывы, ведь люди платят с 10 до 20 числа каждого месяца, а услуга предоставляется наперед. Однако, как правило, когда выстроены нормальные отношения, даже просто человеческие, на подобное не обращают внимания. Но когда хозяева этих коммунальных предприятий «бьют горшки» между собой, начинается информационная война.
-Так почему киевлянам ежегодно отключают горячую волу на столь продолжительные сроки? Ведь в минувшем году «профилактика» длилась все лето, до холодов, а в этом году она началась уже с весны?
-Для профилактического ремонта сетей необходимы несколько недель. В столице работает несколько сотен тепловых пунктов с бойлерами и насосами. Нужно все эти насосы перебрать, где-то поменять прокладки, подшипники. А бойлеры и трубы необходимо почистить, они забиваются солями. Профилактику можно сделать за неделю. Однако «Киевводоканал» экономит на зарплатах сотрудников, хоть и вносит их в состав тарифов «по полной». Набирают от силы процентов шестьдесят сотрудников. Не хватает ремонтных бригад, поэтому профилактика растягивается. Однако, кроме объективных технологических потребностей, существуют и спекуляции. Сети находятся в собственности города, и «Киевэнерго» невыгодно их ремонтировать. Они проводят испытания большим давлением на разрыв. Придут, раскопают, переходят на другой объект. Тянут эту «резину» сколько можно, думаю, «выбивая» таким образом средства из городского бюджета. Во времена Головченко (первого экс-заместителя столичного мэра — ред.) были внесены изменения в договор между «Киевэнерго» и городом, согласно которым каждый год составляются инвестиционные программы, перечень участков трубопроводов, которые нужно заменить. Это записывается в долг столице. Таким образом, могут происходить спекуляции — они «нарвут» труб, а потом требуют возмещения по инвестпрограмме. И возникает торг. Однако, это — мое предположение, так как использование киевского имущества не прозрачно.
-Но между «арендаторами» коммунальных предприятий столицы и городом заключены договора…
-Договор называется не «Договор аренды» или «Договор пользования», а — «Договор по совместному использованию и реконструкции теплового хозяйства столицы». В то же время, этой программы не существовало в природе 12 лет тому назад, когда подписывали договор. Да и сейчас и следа ее нет. Поэтому, по окончании срока договора, его «мутный» текст позволяет компании потребовать погашения сумм, вложенных в ремонт сетей. Причем, записано, что компенсация может осуществляться и за счет имущества города. Подчеркиваю, это — скрытый механизм захвата имущества Киева, иначе назвать его сложно.
-Может ли решиться вопрос задолженностей коммунальных предприятий, чтобы у жителей столицы появилась горячая вода?
-Отключение горячей воды — прямое нарушение Закона «О жилищно-коммунальных услугах», согласно которому услуги предоставляются бесперебойно, за исключением времени профилактического ремонта. Если эти сроки превышаются, киевлянам нужно требовать прокурорского расследования таких фактов.
-Кто это должен контролировать? Существует ли в Киевсовете комиссия, в обязанности которой входит проверка продолжительности этих сроков?
-В законодательстве не прописано, кто должен контролировать сроки профилактики. Коммунальщики в 90-е гг выписали эти законы «под себя». Раньше Омельченко (экс-мэр Киева — ред.) держал коммунальщиков «железной рукой», подчас угрожая им увольнением. И это действовало: горячая вода подавалась. А сейчас киевская власть потеряла всякий контроль над поставщиками услуг. В цивилизованных странах работает суд, и если услуга не предоставляется, гражданин пожалуется — предприятие облагается большим штрафом. А у нас даже если житель пожалуется, ему, в лучшем случае, вернут деньги, которые он заплатил за не предоставленную услугу лично. Поэтому — нужно кардинально менять наше законодательство по ЖКХ.
-До конца мая на Троещине, Оболони и Корчеватом воду будут обеззараживать не хлором, а солью. Если эксперимент будет успешен, практику распространят на всю столицу. Почему принято такое решение?
—У нас два водозабора — Деснянский и Днепровский, а также артезианское водоснабжение, система закольцована. Как по мне, артезианскую воду вообще очищать не нужно, достаточно лишь контролировать ее качество. Воду из Десны и Днепра обеззараживают хлором, являющимся ядом. На станциях стоят цистерны с хлором емкостью 60 тонн. Если они разгерметизируются, хлор мгновенно «вскипает», там ведь давление выше атмосферного. Пятая часть хлора, примерно 12 тонн, очень быстро испаряется. Если человек попадает в зону поражения, для летального исхода достаточно нескольких миллиграмм вещества. Потом хлор оседает в подвалах, низинах, канализационных коллекторах, что тоже очень опасно. Поэтому в Европе давно перешли на другие способы обеззараживания воды. Думаю, отказ от хлорирования воды является позитивным фактом, это — стремление повысить безопасность в условиях войны. Однако, сколько будут стоить эти мероприятия, сказать сложно.