По оценкам Международной организации труда, безработица в Украине превысила 10% показатель. При этом, сайт Государственной службы занятости сообщает, что на 33 тыс. вакансий — 787 тыс. желающих получить работу, то есть — 23 человека на одно рабочее место. О том, кому грозит потеря работы, а также — как государство должно решать эту проблему, корреспондент ГолосUA беседовала с заведующим сектором социальных рисков в сфере занятости населения Институтат демографии и социальныхисследований НАНУ Александра Цимбала.
— Александр Иванович, насколько реальный уровень безработицы соответствует официальным цифрам?
— Когда речь идет о реальных безработных, имеются в ввиду те, кто ищет работу, но не могут ее найти. На самом деле у нас неработающих людей больше — этот показатель называется «безработица на полном рынке труда», и, действительно, составляет около 10% трудоспособного населения. Для определения этого показателя Государственная служба занятости ежемесячно проводит опросы.
— Среди причин растущей безработицы в Украине чаще всего называют войну и развал экономики, уничтожение промышленных предприятий на Востоке. Это объясняет ситуацию или является лишь оправданием?
— Причины названы правильно. Рабочие места на многих предприятиях сокращаются, так как они перестают вести хозяйственную деятельность: не хватает кредитных и оборотных средств, людей увольняют. Согласно данным Госстата, за истекшие месяцы 2015 года около 30% людей было уволено по причине сворачивания производства из-за сокращения внутреннего и внешнего рынка.
К сожалению, руководство страны практически не занимается развитием финансовых отношений внутри нее, нет доступа к кредитам. Но, к сожалению, наблюдается и нерациональное использование имеющихся бюджетных средств. Они не перераспределяются на текущие нужды, структура бюджета остается практически такой же, как и в предыдущие годы (за исключением военных расходов). Почему руководство страны не сокращает неактуальные отрасли и не создает новые рабочие места — ответить сложно.
— Кто сегодня в Украине является потенциальным безработным?
— Нет таких «маргинальных» групп, это касается всех. Если стране не удастся придать «второе дыхание» промышленности, или компенсировать ее неудачи успехами сельского хозяйства, большинство предприятий, не вошедших в эти отрасли, придет в упадок.
— Значит ли это, что вырастет безработица?
— В тех отраслях, которые финансируются из бюджета, а это примерно 35% — нет. А в некоторых регионах этот показатель гораздо выше. Так, например, в Тернопольской области бюджетников — около 65%. Это люди, которые работают в государственном управлении, бюджетных организациях.
— Каковы тенденции по потере работы среди двух категорий — людей с маленьким и средним заработком, а также с о средним и высоким заработком?
— Складывается субъективное впечатление, что сейчас больше страдают люди со средним доходом. Руководство предприятий до лучших времен старается сберечь топ-менеджеров с высоким уровнем дохода, а низкооплачиваемые неквалифицированные сотрудники, чаще всего, не очень-то и влияют на результат работы. От таких людей легко избавиться, но их легче и нанять. Поэтому они могут как быстрее потерять работу, так и скорее ее найти. У нас несправедливо считается, что в случае, если человек не имеет высокой квалификации, он автоматически становится неконкурентоспособным. Если у безработного претензии минимальны, он легче может найти работу — правда, неофициально, за маленькую зарплату. Таких вакансий, на самом деле, предостаточно.
Однако на полном рынке труда, о котором мы с вами говорили, около 20% соискателей не могут найти работу больше года. Ведь у нас выплаты по безработице — больше минимальной заработной платы, иногда люди получают по 4-5 тысяч. А среди тех, кто активно ищет работу этот показатель — всего 13%.
— Что государство обязано сделать, чтобы сократить рост безработицы?
— Безработица — это симптом просчетов в экономической и социальной политике.
Государство должно стимулировать развитие малых, больших и средних предприятий. Если предприятия не имеют заказов, их можно включать в производственные цепочки западных корпораций. Да, это сложно. Но в свое время Южная Корея на этом «выскочила». Для этого нужно делать очень многое — ездить, договариваться — но оно этого стоит.
К слову, раньше я был противником неформальной занятости, но сейчас сменил точку зрения. Пусть лучше человек получает временно хоть какие-то средства за свою работу, пока ситуация в стране не наладится.
— Какие советы можно дать тем, кто находится в «группе риска» по безработице?
— Держаться за работу любой ценой. Если с человеком обошлись незаконно, можно бороться в суде, обращаться в профсоюзы. А предприятия должны идти пусть даже на сокращение оплаты, рабочего времени, чтобы сохранить рабочие места. Ведь потеря одного рабочего места в промышленности автоматически сокращает 3-4 места в других отраслях. Проще сохранить, чем потом восстанавливать.