В среду в Пекине стартовали главные зимние спортивные соревнования 4-летия – Олимпийские игры. Сборная Украины в Поднебесной будет представлена 45 спортсменами в 12 дисциплинах. Это на 12 спортсменов больше, чем на предыдущей зимней Олимпиаде в Пхенчхане-2018. Про шансы наших спортсменов и про ситуацию в украинском зимнем спорте в целом мы пообщались со спортивным журналистом, главным редактором интернет-издания «Чемпион» Андреем Твердохлебом.
– Андрей, на твой взгляд, на сколько медалей может рассчитывать сборная Украины на Олимпиаде в Пекине?
– По моему мнению, мы можем рассчитывать на ноль медалей. На счет наилучших шансов – сложно сказать. Во-первых, это Олимпийские игры, тут могут быть какие-то большие неожиданности. Но, анализируя последние зимние Олимпиады, видим, что конкуренция и уровень спортсменов очень выросли. Поэтому реально Украина может рассчитывать на ноль медалей. Наибольшие шансы для нас? Наверное, фристайл – я имею ввиду и Александра Абраменко (олимпийский чемпион-2018 – ред.), и Дмитрия Котовского. Но опять же, это такой вид спорта, где как раз кто-то может выстрелить, тем более если мы говорим о лыжной акробатике.
– Когда Украина отправляется на Олимпиаду, мы традиционно упоминаем биатлон, как вид спорта, где мы можем добиться успеха. Каковы на этот раз шансы украинских биатлонистов и с чем связано их неудачное выступление на нынешнем Кубке мира?
– С абсолютно неправильным вектором развития. Наше «золотое» поколение, скажем так, уже себя исчерпало, а новых нет. Почему так? Наверное, сама система, в том числе, подготовки, не работает в современных реалиях. Я даже не уверен, что, если бы на последнем этапе Кубка мира Юлия Джима отстрелялась «в ноль», она была бы в тройке. Я не вижу в биатлоне ни одной медали и, что самое интересное – я не вижу, где может быть какая-то неожиданность.
– Может быть, в одиночной смешанной эстафете? Ведь у нас в этом сезоне была «бронза» этапа Кубка мира…
– Да, возможно. Но смотри: если лидеры мирового биатлона на этапах Кубка мира экспериментируют с составами, то тут в каждой гонке будут сильнейшие. То есть, если условный Бьо или Легрейд пробегут классическую эстафету, это не будет означать, что их не будет в смешанной эстафете. Поэтому тут будут сильнейшие. Но, отвечая на твой вопрос – да, может быть.
– Если отвлечься от Олимпиады и обобщить: почему в Украине традиционно зимний спорт слабее летнего?
– Это все-таки больше такие шаблоны, больше мифы. На самом деле мы очень сильно преувеличиваем успехи нашего спорта. Да, есть какие-то победы, приятно, что они есть, но на самом деле они случаются не благодаря чему-то, а вопреки чему-то. И так было всегда. Если вспомнить последние наши такие громкие победы, то, как это ни грустно, они связаны еще с советской системой подготовки и приходили еще в те времена, когда, скажем так, современный спорт не вышел на тот уровень развития, на котором он находится сейчас. Поэтому сказать, что мы очень сильно выступили на летних Олимпийских играх я также не могу. Единственное – там в принципе больше комплектов медалей разыгрывается. У нас вообще запущены лыжи, хотя, казалось бы, лыжным спортом заниматься дешевле, чем биатлоном – хотя бы потому, что не нужно оружие, самое дорогое, что есть с финансовой точки зрения. У нас нет инфраструктуры. Наверное, это дало бы какой-то определенный толчок. Но, например, больше, чем финансируются наши биатлонисты, финансируются только россияне. Но тем не менее, это не решает ничего.
– А вообще достаточно ли украинское государство поддерживает зимние виды спорта?
– Я вообще против государственной поддержки. Тут нужно очень четко разделять: государство должно обеспечивать наличие здорового общества (то есть, все это начинается, наверное, с ДЮСШ) и подталкивать людей к занятию физкультурой. Профессиональный спорт – это уже немного другая история, и тут следует очень четко понимать одну важную вещь: в профессиональном спорте, когда мы говорим про Чемпионаты мира, про Олимпийские игры, сильны только те государства, которые сильны экономически, или государства с авторитарной, диктаторской формой правления – как Россия, Китай. Я уверен, что у китайцев на своих Играх будет много медалей, хотя они и не феерили в два предолимпийские года. Но поддержка государства – на что? На обеспечение спортсменов? В определенной степени – да: должны строиться арены. А на то, чтобы платить спортсменам зарплаты – думаю, с нашей экономикой это вообще ошибочный путь. Потому что на выходе эта дорога никуда не приведет.
– То есть, этими вещами должны заниматься спонсоры?
– В современном мире – да. Сейчас есть очень много возможностей для спортсменов, чтобы выстраивать свою медийную историю и быть интересными для спонсоров. Расскажу интересную историю с прошлых Игр. Канадские биатлонисты, которые пусть и не входят в элиту, но являются крепкими середняками, собирали деньги просто чтобы долететь до Пхенчхана – организовали какой-то благотворительный вечер, какие-то, условно говоря, картины рисовали, продавали это на аукционе и таким образом насобирали денег просто себе на перелет. Да, у них есть базы. Но это вопрос не только финансовый. Если же мы говорим про поддержку государства, то само государство идет ошибочным путем, озвучивая, на какое количество медалей мы будем претендовать. Вот как раз об этом государство не должно заботиться абсолютно. Тут очень четко просматривается вот этот вектор диктаторских, авторитарных режимов – там, где есть четкое указание. Но там еще жестче. А когда наши чиновники говорят о количестве медалей – это абсолютно неправильно.
– Андрей, государство в лице министра молодежи и спорта Вадима Гутцайта фактически запретило нашим спортсменам на Олимпиаде находиться рядом с российскими, когда те будут разворачивать свой флаг. Как вы относитесь к такому решению?
– Я уже вспоминал авторитарные, диктаторские режимы. Скажу так: любой запрет «из-под прута», назовем это так, ни к чему не приведет. То есть, это уже вопрос воспитания здоровой нации. Сейчас просто пример: Ярослава Магучих сама понимала, что этого нельзя делать. (Во время летней Олимпиады в 2021 году украинская прыгунья в высоту Ярослава Магучих, добывшая бронзу, укутала флагом Украины победительницу соревнований, россиянку Марию Ласицкене. А та, в свою очередь, замотала флагом Олимпийского комитета России украинку – ред.). Даже если они общаются. Да, вы можете что угодно делать – когда нет камер. Государство, наверное, правильно делает, потому что это можно трактовать как вопрос национальной безопасности, но сам по себе запрет никогда ни к чему не приводит. То есть, это уже вопрос воспитания следующих поколений спортсменов. То, что наш фигурист отказался отвечать россиянам на русском языке, – это круто. (Иван Шмуратко, который примет участие в соревнованиях одиночников на Играх в Пекине, отвечал представителям российских СМИ на английском языке, хотя вопросы те задавали на русском – ред.). И не важно, указание это или не указание. Почему наши спортсмены общаются преимущественно с россиянами? Потому что они не знают языков, и им очень сложно коммуницировать с другими спортсменами. И все эти 30 лет постсоветских они варились в этом соку – белорусы, казахи и все эти постсоветские страны, которые еще не забыли русский язык. То, что касается общения, – да, это круто. Но, снова-таки, будет круто, будет классно, когда каждый спортсмен сам будет к этому приходить. Или не приходить. Это его право, как и потом наше право дать оценку его публичному поведению.