С 1 сентября нынешнего года в Украине стартовала добровольная налоговая амнистия. Граждане имеют право подавать единоразовую декларацию о доходах, с которых ранее не были уплачены налоги. Декларированию подлежат: более 400 тысяч гривен (почти 15 тысяч долларов), квартиры более 120 м2, дома более 240 м2, нежилые помещения более 60 м2, земельные участки более 2 га, автомобили дороже 2,25 млн. гривен. При декларировании придется заплатить 5 % для активов, находящихся на территории Украины, 7 % – для активов за рубежом и 2,5 % – на ценные бумаги. Кому стоит обратить внимание на это нововведение и что оно означает, в интервью ГолосUA анализирует юрист, экономический эксперт Андрей Вигиринский.
– Андрей, на какие категории лиц рассчитана налоговая амнистия? Кому стоит интересоваться этой темой?
– Интересоваться стоит всем, кроме субъектов, которые декларацию не подают. Субъекты, на которых эта ситуация не распространяется, – это люди, которые приобрели имущество путем совершения преступления – торговли наркотиками, терроризм и так далее. Но они точно о себе не скажут то, что они являются такими субъектами. Ситуация с налоговой амнистией скорее всего не коснется людей, которые находятся под санкциями. А самое ключевое, это не коснется людей, которые заполняли декларацию об имущественном положении в качестве государственных служащих, которые ее заполняются сейчас и заполняли в течение последних 15 лет. Они участниками налоговой амнистии не являются. Все остальные должны интересоваться, думать, принимать для себя решение. Правда, я не уверен, что у нас больше 10 % людей будут осведомлены, что налоговая амнистия стартовала с 1 сентября. Я пока не вижу массовой информационной кампании, связанной с необходимостью граждан Украины принимать участие в налоговой амнистии. Популяризация низкая. Причины разные. Слишком много другой информации. Налоговая амнистия будет продолжаться в течение года.
– То есть она имеет определенные сроки.
– Она началась 1 сентября и 1 сентября 2022 года закончится. Людям сложно пока понять, зачем им это делать. Они не до конца понимают, как должно поменяться законодательство Украины и соответственно их способ жизни где-то после 2022 года. Не понимают они этого, потому что пока власть не артикулировала и не внесла законопроект, который касается непрямых методов контроля доходов граждан. Условно говоря, контроль по расходам. Государственной фискальной службой мониторятся расходы человека. У него нет подтверждающих доходов на эти расходы. Прошло налоговое декларирование доходов, а он не декларировался. Ему записали максимум 400 тысяч, лимит по расходам был использован, все, что выше, – будь добр заплати налог на доходы физлиц в полном объеме. Нет законопроекта, но Гетманцев и Марченко (глава налогового комитета ВРУ и министр финансов Украины – Ред.) об этом говорят. Они говорят, что одно из условий МВФ – это то, что должны быть непрямые методы контроля доходов по расходной части. Для этого должна быть создана инфраструктура. Должен быть механизм, записанный в виде документа. Этот документ обещают до конца года внести в Верховную Раду. Людям будут объяснять, что ваши доходы и расходы будут контролироваться по-другому с 2022 года, поэтому у вас есть стимул принять участие в налоговой амнистии. Если вы этого стимула не видели, не понимали и не знали, то теперь вы понимаете: чтобы тратить, покупать, приобретать, отчуждать, получать социальные пособия, вам нужно задекларировать то, что у вас есть, иначе будет беда. Такая мотивация может быть, она будет, и это просто вопрос времени.
– А стимул в том, что сейчас это 5 %, 7 % и 2,5 %, а потом это будет НДФЛ в размере 18 %?
– Стимул очевидный. 5 % сейчас с актива, который криво-косо оформлен или не задекларирован, либо когда возникнет необходимость, перепроверят и придется заплатить 18 %. Можно выбирать: 18 % или 5 %. По-моему, это называется стимул гривной.
– Мы же можем себе представить человека, у которого есть 15 тысяч долларов и у которого квартира чуть больше 120 кв. м., и это не сверхбогатый человек. Что ему делать?
– Тут вопрос в происхождении денег. Если человек работал, получал официальную зарплату и накапливал в течение 10 или 15 лет эту сумму в 15 тысяч долларов, у него есть документы происхождения, он может объяснить эти доходы, то ему особо переживать нечего. Если квартира, которая у него есть, приобретена со средств, с которых не были уплачены налоги, она куплена с «левого» дохода, с нее можно заплатить сейчас 5 % и при последующей ее продаже будет легальный доход. Если человек эту квартиру официально унаследовал, когда еще не было финансового мониторинга, я не вижу для него необходимости это декларировать, потому что по реестру прав собственности она за ним и так числится.
– То есть необходимость декларирования наступает в случае непрозрачного дохода?
– Например, человек купил машину за 100 тысяч долларов, но никогда не работал и купил ее в 2017 году. Он ее продаст, но тогда налоговая после сделки спросит, откуда у него эта машина взялась.
– Могут ли воспользоваться налоговой амнистией предприниматели, которые находятся в тени?
– Конечно. За границей трудовые мигранты работают без оформления, и есть в Украине люди, которые работают на сезонных работах, люди без постоянной занятости. Они имеют какие-то накопления. Они придут в банк, чтобы перевести полмиллиона гривен в стоимость уплаты за автомобиль. У них попросят показать источник доходов. Он будет думать, потому что эта операция подлежит финмониторингу. Он начинает думать, как их показать, – наследство, депозиты, валютообменные операции, а он этого источника доходов не может показать и сделку совершить не может, что является не совсем комфортным. Ему законодатель путем налоговой амнистии говорит: ты зарабатывал, как мог, в условиях теневой экономики. По логике, если бы ты зарабатывал официально, у тебя были бы отчисления ЕСВ, подоходный налог, единый налог и так далее. Ресурс, деньги у тебя есть, но распорядиться ими ты не можешь, а раз так, то мы даем возможность заплатить не 40 % ЕСВ и всего остального, а 5 %, и они легализируются.
– Будут ли прибегать к налоговой амнистии олигархи?
– Во-первых, олигархи платят корпоративные налоги. Это безапелляционно. Налоги платят их предприятия. Во-вторых, если они выводят прибыль на себя, то, я практически уверен в этом, они платят в зависимости от юрисдикции, где они эту прибыль выводят. Они часто используют механизм инвестиционных фондов, и там немного другая ситуация с налогообложением. Но если он вывел чисто на себя, получил дивиденды, то он с дивидендов заплатит 18 % и сдаст декларацию о доходах, как сдают граждане без привязки к налоговой амнистии. Поэтому тут не вопрос деолигархизации. На олигархов эта амнистия точно не распространяется. У них с точки зрения финансового контроля, коль они олигархи и монополисты, все в порядке. Я думаю, что они спокойно провели бухгалтерию и все, что надо показали, и все, что необходимо задекларировали. Это бесспорно.
– Что налоговая амнистия дает государству и госбюджету?
– Для госбюджета интереса крайне мало. Я его не вижу. Расчет средств от декларирования должен был делать Минфин и говорить, сколько они ожидают поступлений. У них такой артикуляции нет. Они не понимают, не знают и не рассчитывали, сколько людей, какое количество активов задекларирует и сколько заплатит. Поэтому эффект для бюджета пока не прогнозируемый даже на уровне официальных цифр. Все зависит от того, насколько массовым будет декларирование. Для нас эта ситуация и явление новые. Мы их не знаем, но есть примеры стран, где амнистии были удачными, а есть примеры стран, где это было неудачным. По-моему, удачный пример был только в Аргентине, когда во время какого-то из циклов налоговой амнистии было задекларировано около 100 миллиардов долларов оценки активов. У нас такой цифры точно люди не задекларируют. Просто в силу того, что нет на это запроса и нет понимания в обществе, что это нужно делать. Для государственного бюджета пока что вы ценности не увидите. Но есть другая обратная ситуация. Если у нас меняются правила жизни, нам спокойнее и правильнее под них подстраиваться и им соответствовать, потому что они будут нас с вами ограничивать. Если мы не сможем, имея деньги приобрести имущество, то это для нас дискомфорт в первую очередь, для граждан. Если государство меняет правила работы фискальной системы, то гражданин понимает, что если он не сделает это сейчас по условной скидочной цене, то потом ему придется заплатить и потратить гораздо больше. Ситуация заключается в том, что эффективность или успешность налоговой амнистии будет заключаться в том, насколько государство готово менять правила декларирования доходов граждан и менять правила жизни для граждан. Это вопрос фискализации, банковского контроля, информации об использовании средств, контроля на уровне лимита операций. Можно эту амнистию не проводить, и люди будут дальше рассчитываться, условно говоря, теневыми доходами за теневые операции. Теневые не в смысле, что они незаконные, а в смысле того, что они не налогооблагаемы. Но государство правила меняет, и в этом принимают участие все – потребители, физические лица, предприниматели, или юридические лица, которые являются посредниками между потребителем и производителем. Все меняются. Если государство это обеспечивает, то тогда ценность в налоговой амнистии есть. Тогда человек понимает, зачем он это делает. Если один из механизмов этого не срабатывает, то тогда теряется мотивация, и мы превращаемся в страны, в которых проходят налоговые амнистии по нескольку раз за десятилетие.