Нынешняя неделя в Верховной Раде, несмотря на отпускной сезон, выдалась крайне насыщенной: народные депутаты то блокировали парламентскую трибуну, то вход в сессионный зал, то устраивали сидячую забастовку возле своих рабочих мест. В перерывах между этими акциями они все же проголосовали за снятие неприкосновенности со своего коллеги от «Воли народа» Александра Онищенко, поддержали отставку Совета Нацбанка и приняли закон об амнистии для воинов АТО. Изрядно потрудившись, в пятницу депутаты собрались, чтобы спеть национальный Гимн и попрощаться до следующей недели. ГолосUAпоинтересовался у политолога Алексея Якубина, в чем причина такой неудовлетворительной работы законодательной власти и когда деятельность Верховной Рады будет отвечать интересам украинского общества.
— Алексей, о чем свидетельствует ситуация в парламенте, которая сложилась на этой неделе?
— Мы и дальше продолжаем наблюдать кризис отечественно парламента последнего созыва, потому что в реальности мы видим, что большинство народных депутатов, в принципе, не до конца способны выполнять функцию, которую должен выполнять народный депутат. Они занимаются чем угодно, только не созданием качественных законов, общением с избирателями, представлением их интересов. А если они начинают заниматься непосредственно законотворческой деятельностью, то выходят не самые лучшие законы. Тогда возникает вопрос, что лучше – чтоб народные депутаты работали или чтоб они не работали вообще?
Когда народные депутаты этого созыва выходят на работу, то мы видим, что многие законы, которые они принимают, они или откровенно лоббистские, или они носят какой-то антисоциальный смысл или просто-напросто все превращается в какое-то шоу, которое мы постоянно наблюдаем. То депутаты бастуют, или же они обмениваются какими-то громкими фразами, но в итоге это ничем не заканчивается. Вот пример – по тарифам, или создание комиссии по офшорам: сколько уже разбитых горшков, сколько фраз сказано, но воз и ныне там. Ни тарифы, ни офшоры – мы видим, что в этом вопросе никаких подвижек нет.
— Тем не менее, депутаты все же способны на какую-то активную работу, как, например, на утреннем заседании в четверг…
— В каких-то конъюнктурных вопросах, которые нужны власти, власть достаточно быстро и легко организовывает заседания, которые мы видели, например, в четверг (7 июля – ред.). В контексте приезда Керри (госсекретаря США Джона Керри – ред.), как только понадобилось продемонстрировать некую видимость работы, власть легко и просто преодолела любую блокировку и легко начала заседание, хотя, опять-таки, то, что принималось – вопрос, насколько это в интересах граждан.
Но действующая Верховная Рада не способна работать конструктивно. Если мы говорим о парламентаризме, то у нас нет парламентаризма. В реальности у нас существует некая анархия. Не до конца понятно даже, сколько же голосов в коалиции – то ли их 206, то ли их больше. Мы постоянно видим ситуативные голосования.
— Это следствие того, что в действительности в украинском законодательном органе нет реальной оппозиции власти?
— Мы тоже видим здесь разнобой, потому что все пытаются назвать себя оппозицией – Юлия Тимошенко, Оппозиционный блок, Олег Ляшко или «Самопомич» — и бороться за это звание. Грубо говоря, у нас в парламенте смешались кони и люди, не понятно уже до конца, кто власть, кто оппозиция. Потому что часть депутатов из провластной фракции, формально входящей, вроде бы, в коалицию, на публике делают оппозиционные заявления. Вспомните, например, эту группу «еврооптимистов», только лишь.
При этом большинства в коалиции нет, и при этом ситуативное голосование, а часть представителей так называемой оппозиции, они то критикуют власть, в то же время постоянно пытаются каким-то образом взаимодействовать с ней и продвигать через нее свои интересы и при этом не нести никакой ответственности.
— Кому выгодна такая ситуация в Верховной Раде?
— Понятно, что с точки зрения власти этот парламент очень эффективен, потому что в нужные моменты можно продавить необходимые решения, когда что-то не нужно, всегда можно его закрыть, заблокировать, и, собственно, депутаты не сильно-то могут на это повлиять, потому что та конфигурация, которая есть в парламенте, поддается влиянию со стороны.
Но с точки зрения общества, очевидно, что такой парламент не является репрезентантом всего общества, потому что у нас за два года после выборов очень сильно поменялась картина общества. Разные соцопросы показывают, что до 70% граждан считают, что страна идет не в том направлении, которое они бы хотели. Это говорит о том, что граждане поменяли свое мнение во многих вопросах, а парламент продолжает отражать позиции 2014 года. Очевидно, что с того времени достаточно много изменилось в стране, люди сделали переоценку своего выбора тогда в контексте новой текущей ситуации.
На самом деле этот парламент работает, как говорят, на 1% населения, в первую очередь, а не на 99%. И социологические замеры показывают, что парламент не пользуется большим доверием граждан, мягко говоря. Мы видим, что ключевые решения у нас принимаются не в парламенте – эти решения принимаются в органах исполнительной власти, в Администрации Президента, только потом они доводятся до парламента, и парламент выступает тут просто в роли статиста, утверждая те или иные решения.
— Можно ли ожидать более продуктивной работы от народных депутатов, скажем осенью, когда начнется новый политический сезон?
Этот парламент, мне кажется, пришел к точке. Все, что можно, в контексте своей работы он уже продемонстрировал гражданам. Поэтому эта ситуация с Радой говорит о том, что, действительно, Рада нуждается в перезагрузке. И если мы говорим о каком-то европейском пути, то это вполне нормальный выход – провести перевыборы, как своеобразный плебисцит.
— Многие эксперты говорят о том, что перевыборы не дадут положительного результата, поскольку следующий состав парламента будет еще более разрозненным, как и украинское общество в целом, что еще более усугубит кризис.
— Тут важно понимать: с точки зрения кого не даст результата? Понятно, что с точки зрения действующей власти, когда мы видим, что ключевые полномочия (Верховной Рады – ред.) передаются исполнительной власти и Администрации Президента, конечно же, выборы будут означать, что будет другая конфигурация парламента, и она будет сложнее, чем нынешняя. Очевидно, что там появятся другие центры силы, отдельные фракции вообще исчезнут (типа «Народного фронта») и, получается, с тем парламентом будет намного тяжелее работать (власти – ред.), он не будет позволять принимать решения за себя. Я думаю, новая Рада будет менее подконтрольна.
— По-вашему мнению, внеочередные выборы в парламент непременно состоятся, хотя власть не заинтересована в них, и в заявлении отельных ее представителей постоянно фигурирует фраза «еще три года без выборов»?
— Время тут играет против этой позиции неперевыборов. Вчера было заявление Керри, в котором он говорил о том, что происходит подготовка и закона о выборах (на Донбассе – ред.), происходит подготовка закона об амнистии, закона об особом статусе отдельных регионов Донецкой и Луганской областей. Так или иначе, для нынешней украинской власти временные рамки действий сужаются.
В Администрации Обамы (президента США Барака Обамы – ред.) хотят, чтобы до окончания его срока, а это всего несколько месяцев остается (президентские выборы в США состоятся 8 ноября – ред.), были продемонстрированы какие-то реальные подвижки по Минску. Соответственно, власти придется вносить часть из этих законов в парламент. Как минимум, закон о выборах, закон об амнистии. И вот это станет точкой распада коалиции, потому что мы уже слышали, и в «Народном фронте» заявили, что они не будут голосовать, и часть депутатов БПП («Блока Петра Порошенко» — ред.) говорила, что они не будут голосовать. Но это задание, которое поставили перед Президентом западные партнеры, и ему придется приложить все усилия, чтобы это продавить через парламент, или, если это не удастся, то тогда западные партнеры будут поднимать вопрос, что, наверное, нужно этот орган перезагрузить.
— Когда, по-вашему, могут состояться перевыборы?
— Досрочные выборы близки, как никогда, потому что, очевидно, что вопрос Минска разобьет даже формально, де-юре, существующую коалицию – там и так противоречий достаточно. После того, как коалиция де-юре перестанет существовать, останутся считанные месяцы до оглашения выборов.
Велика вероятность, что они могут быть в конце осени, потому что власть постарается поскорее их провести, пока люди еще не до конца ощутят на себе тарифы. Платежки (за отопление – ред.) будут приходить, начиная с последних месяцев осени. И если удастся до этого провести выборы, то для власти они пройдут с меньшими потерями, чем если бы перевыборы проходили весной следующего года.