Активизация боевых действий на Востоке, обстрелы мирных Донецка и Мариуполя, ежедневные жертвы среди военных и мирного населения заставляют задуматься о результативности и эффективности политики Президента, Кабмина и парламента. В то время, когда в Украине проходит четвертая волна мобилизации, а международные институции заслушивают доклады по ситуации в нашей стране, там, в зоне АТО, продолжают взрываться снаряды и гибнуть люди. О возможных сценариях событий в Украине на фоне активизаций боевых действий, а также о необходимых политических шагах для руководства страны корреспондент ГолосUA пообщалась с руководителем Центра «Третий сектор» Андреем Золотаревым.
— Андрей Владимирович, активизация боевых действий на Востоке страны и растущее количество жертв не говорит о политике Петра Порошенко, который обещал прекратить войну за 2 месяца, как об удачной. Может, пора признать, что в стране идет война, а не АТО?
— Продолжается та же политика, когда мы не называем вещи своими именами. Однако здесь оголяется другая проблема. События в Донецке и Мариуполе выводят войну на совершенно другую стадию. В сентябре мы наблюдали тупиковость только силового решения проблемы Донбасса – было очевидно, что военным путем ни та, ни другая сторона не может добиться результатов. Тогда же сложилось шаткое равновесие, возникла иллюзия, что урегулировать конфликт только политическим путем. Сейчас же стало очевидно, что любая возможность урегулировать ситуацию будет связана с комбинацией первого и второго: то есть, военной силы и политических решений. И, увы, политические решения, скорее всего, будут приниматься не в Украине.
Для Европы основной ужас и кошмар – в повторении истории балканского сценария, тех событий в начале 90-х годов прошлого столетия, жертвами которых стали свыше 200 тысяч человек и которые едва не обернулись для Европы гуманитарной катастрофой. Поэтому Европа заинтересована, чтобы стороны пришли к некоей формуле компромисса, возможно даже за счет ущерба в интересах Украины – лишь бы конфликт был бы остановлен. С другой стороны, мы видим, что и в окружении Владимира Путина есть «ястребы» — сторонники силового решения, сторонники накачки ДНР-ЛНР оружием и добровольцами. Все это не сулит ничего хорошего. Все это может обернуться большей тотальностью конфликта, то есть, когда жертвами уже становятся не только военные, но и мирное население.
— Однако уже сейчас гибнут мирные жители…
— Да, уже прослеживается тенденция к обострению конфликта и к проявлению тотальности, когда объектами атак все чаще будет становиться мирное население.
— Сегодня во многих международных институциях состоялись совещания и заседания относительно ужесточению конфликта в Украине и по Мариуполю в частности. Что, кроме озабоченности и обеспокоенности, мы сможем увидеть по результату этих встреч?
— Очевидно, что очередное выражение озабоченности ничего не даст. Поэтому Украине, коль скоро мы привлекаем третьи стороны, по крайней мере нужно ставить вопрос о присутствии иностранных военных наблюдателей, объективность которых не будет подвергаться сомнению. ОБСЕ во многом утратила свое реноме – оказалась бессильной и неэффективной в этой ситуации. Значит, нужно искать другие варианты при участии тех же стран Евросоюза и ООН. Возможно продолжение экономического давления, направленного на прекращения поставок вооружения и боеприпасов ДНР и ЛНР.
— Вчера Президент Парламентской ассамблеи ОБСЕ, депутат финского парламента от Коалиционной партии Илкка Канерва предложил рассмотреть возможность проведения в Украине миротворческой операции для урегулирования кризиса, который продолжает усугубляться. Насколько, по Вашему мнению, на данный момент возможно введение миротворческого контингента на территорию нашей страны?
— Учитывая развитие ситуации, шансов на это очень много. Однако здесь важно не допустить перекоса – чтобы, например, присутствовала миротворческая миссия исключительно европейских стран или только стран СНГ. Мне кажется, в этой ситуации нужно комбинировать, чтобы наряду с европейцами присутствовал контингент из Казахстана или Беларуси – это необходимо для большей объективности и уровня доверия к подобного рода миссии.
— Сегодня на заседании ОБСЕ обсуждалась следующая встреча в «минском» формате. Продуктивен ли данный формат переговоров?
— Обстрелы мирных городов превратили «минский» формат в прах. Хотя в своих заявлениях Порошенко по-прежнему использует его, но это, скорее, демонстрация своей политической позиции – искать мирный способ урегулирования конфликта. Но сейчас данная риторика уже не будет эффективна. Поэтому Украине придется комбинировать военные и политические действия. И, в первую очередь, не допустить обрушения линии фронта, удержав военную базу. Тогда на данных результатах возникнет база для продолжения мирных переговоров. А так, судя по всему, Кремль готовит себе почву для продолжения мирных переговоров, чтобы выйти на более выигрышные позиции, чтобы в итоге навязать свою волю.
— Вчера СНБО принял решение о присоединении Украины к санкциям Запада в отношении России. Не запоздалое ли решение с точки зрения здравой логики?
— Мы требовали это от других стран, фактически продолжая бизнес-отношения с теми, кого называем агрессором. Это нонсенс.
— Однако некоторые европейские страны уже поговаривают о смягчении и даже отмене санкций.
— События последних двух недель в Украине делают проблематичным решение об отмене санкций. Сейчас может несколько измениться политическая картина в ЕС после парламентских выборов в Греции: позиция этой страны теперь будет значительно отличаться от позиции других стран Союза. Не исключено, что это государство выйдет из состава Евросоюза. Но дальше, мне кажется, санкции со стороны ЕС еще ужесточатся.
— Вчера очень многие представители депутатского корпуса ожидали, что в ходе СНБО будет принято решение о введении военного положения. Сегодня же Кабмин одобрил решение о введении чрезвычайной ситуации в Донецкой и Луганской областях.
— Введение военного положения несет существенные издержки. И речь идет не только о цензуре в СМИ и ограничении свободы слова, а о конфискации собственности. Введение военного положения автоматически делает невозможным получение официальным Киевом экономической и финансовой помощи. А без финансовой поддержки Украина через месяц-два окажется в состоянии дефолта.
При введении ВП военные вас высадят из вашего же комфортабельного автомобиля и дадут справку, что машина мобилизована. Также военное положение предусматривает принудительное привлечение к труду. Тут возникает вопрос – готова ли Украина к такому формату… Поэтому более реально введение военного положения на Донбассе. Но этот вопрос пока законодательно не урегулирован, поэтому им должны заняться депутаты, которые ранее занимались принятием абсолютно абсурдных законопроектов, но не предусмотрели формализацию того, что сегодня происходит на Востоке.
— Петр Порошенко в своих заявлениях часто говорит о реализации мирного плана и урегулировании конфликта. Однако, судя по его действиям, его вполне устраивает война в Украине.
— Это позиция «ни мира, ни войны», которая устраивает противоборствующие стороны. Так, с одной стороны, Кремль не теряет лицо, Украина же демонстрирует при невозможности достижения результата военным путем видимость борьбы и защиты. Но это приводит к затяжной войне.
Сегодня стоит вопрос, чтобы прекратить кровопролитие. И этого только в формате Киев-Москва достичь невозможно. Именно поэтому к решению данного вопроса необходимо подключить максимально все стороны.
— Но ведь фактически мир кроме обеспокоенности оказывает Украине довольно незначительную поддержку в вопросе урегулирования конфликта. И фактически мы остаемся один на один со своей проблемой.
— Это одновременно и сила, и слабость Украины. То, что происходит в Украине – не проблема Европы и не проблема Москвы. Поэтому Украине сегодня, в первую очередь, нужно сконцентрироваться на решении внутренних проблем, пускай даже ценой заморозки конфликта и последующих издержек. Если не остановить кровопролитие, нас ждут более серьезные проблемы, обостренные экономической ситуацией и пр.