После временного затишья Андрей Данилко возобновил активную концертную деятельность. Поначалу даже слухи ходили: дескать, куда-то пропала легендарная Сердючка. Но, как выяснил «ГолосUA”, в начале этого года артист побывал с туром в Америке, а сейчас активно гастролирует по всему СНГ. В концертной программе знаменитая проводница предстала в новом образе. Об этом, а также о дальнейших планах на жизнь мы решили поговорить с Андреем Данилко.
У нас начался период "лирической" Верки
— Андрей, какой же теперь станет Сердючка?
— Другой! Без излишних эксцентрики и клоунады. Она довольно сдержанная, но стильная. Сейчас вокруг развелось столько эпатирующих персонажей! Поэтому у нас начался период «лирической» Сердючки. Каждая песня – жизненная история. Почему все решили, что Верка должна только смешить? Сердючка – это развлечение, но развлечение может быть разным…
— Головной убор своей героине менять не собираешься?
— Минуточку! Это не шапка! Это ее голова! Потому что Сердючка – это персонаж. Как Чарли Чаплин, Олег Попов, Карандаш…
— Во время кризиса у тебя была передышка в работе. Мне кажется, что ты тогда соскучился по активной жизни, чтобы все кипело и бурлило…
— Что-то не припомню, чтобы у меня когда-то было спокойно и размеренно. Ну разве, когда я в «Медикоме» лежал. А все остальное время у меня полная активность. Это у других артистов сейчас мало концертов. Если нет каких-то крючков, которые цепляют, то люди не особо идут на концерты. Сейчас все надо продумывать от и до, потому что современные технологии позволяют не посещать залы, — все можно увидеть по телевизору, в интернете. Идут только на эксклюзив, за эмоцией. А этого очень мало. Мы стараемся на концертах петь только вживую. Студийных записей песен просто не существует! Я сам усложнил весь процесс: сам пишу, сам произвожу, сам контролирую, сам подбираю звуки… Другим артистам проще, потому что они покупают песни с готовой аранжировкой. Их продюсируют, их записывают. Они попели и поехали отдыхать на Канары. У нас такого не бывает.
— Ты сейчас умышленно не «светишься» по телевизору?
— А где «светиться»? В «Битве экстрасенсов»? Посмотришь: одни битвы талантов, феноменов… Где сниматься? В последнее время я отказываюсь участвовать в длиннющих гала-концертах. Их снимают по 6-8 часов. И Сердючку обычно ставят в конец. Люди в зале за концерт устают. Нашему коллективу приходится выходить на «мертвую» публику. И я должен ее завести! Трачу на это очень много сил! Иногда кажется, что не две песни спел, а 20 концертов отработал. Тогда задумываюсь: «А надо ли мне, чтобы лишний раз показали по телевизору на фоне дешевой декорации?!»
— Какое-то время ты находился в творческом поиске. Нашел путь, по которому будешь двигаться дальше?
— Я всегда понимал, куда двигаться. Просто есть некоторые вещи, которые не зависят от меня. Это связано с технической стороной записи, воспроизведения. И для меня работа – это постоянное обучение. Мне приходится учиться многому. Пробую сам делать аранжировки. Многие артисты берут звуки и у известных западных исполнителей, а мне это не надо. Сам ищу и нахожу то, что будет модным. Сейчас готовим новую страницу. У меня меняются вкусы, отношение к каким-то вещам.
— В чем это проявляется? В еде, в одежде…
— Это касается работы. Сейчас взял в команду молодых ребят, которые своим талантом и опытом мне помогут сделать то, что я задумал. Обязательно нужна свежая кровь.
— Это какие-то зарубежные специалисты?
— Наши ребята! У нас очень много талантливых людей! Для меня еще важен такой момент – людям должно нравиться то, что они делают. Мы пробовали сотрудничать и с зарубежными специалистами, но они привыкли работать как-то стандартно. Делать музыку как Леди Гага, как Бейонсе…
Я никогда не был в аквапарке!
— Пропадая сутками в студии, успеваешь узнавать, что происходит в реальной жизни?
— Очень хочется пойти в театр, походить по музеям, посмотреть Москву. Но такой возможности нет. Я никогда не был в аквапарке! Только смотрел на него со стороны. Журналисты, играющие в папарацци, пытались подловить меня на чем-то эдаком… Следили за мной месяц! Но видели каждый день одно и то же: приезжаю в студию в 14.00 и уезжаю отсюда во втором часу ночи. А они думали, что я веду какой-то разгульный образ жизни, хожу по ресторанам. Хотя хочется и этого. Я не стерильный. Мне, как нормальному человеку, иногда хочется гульнуть.
— Есть ли у тебя замыслы как-то проявить себя в иной сфере: снять фильм, организовать выставку художественных работ?
— Замыслов много, но не хватает времени, чтобы это все реализовать. У меня есть сценарий фильма, материал для второго инструментального альбома. Но у меня же не 11 рук!
— Сейчас общество поражено социальными сетями. Люди не встречаются, чтобы пообщаться, а сидят дома за компьютерами и переписываются. Тебя сразила эта «болезнь»?
— Меня нет в социальных сетях. Если бы я как-то попробовал, то, возможно, мне бы это понравилось. Я позже других обзавелся мобильным телефоном, потому что считал, что мне это не надо. Когда же он у меня появился, долго не мог врубиться, как писать sms-ки. Но потом научился и вошел во вкус. Возможно, так когда-то будет и с социальными сетями. Что касается друзей, то у меня вообще очень ограниченный круг общения. Причем он всякий раз сужается. Сейчас осталось 1-2 человека, которым могу позвонить ночью. Мы даже перестали собираться компанией с ребятами, с которыми дружим еще с общаги. И это абсолютно осознанный момент: 20 минут общения по телефону избавляют от проведения вечера вместе.
— А интернетом ты хотя бы пользуешься?
— Пока не настолько продвинутый пользователь, но какие-то вещи умею делать. Например, могу зайти в «Ютуб» и скачать то, что мне надо. Я там столько всего нашел! Даже программу «Утренняя почта». Теперь смотрю, когда мучает ностальгия.
Иногда хочется, чтобы тебя кто-то ждал дома
— Твоя героиня становится сейчас другой. Это как-то связано с переменами в тебе? Может, у тебя новые мечты появились…
— Они такие же, как и 10 лет назад: хочется какого-то порядка, гармонии. Ведь повсюду творится бардак какой-то! И я осознаю, что в этом не виноват. Раньше, когда коллектив был меньше, все были более дружными. Сейчас чисто рабочие отношения. И не скажу, что меня это радует. Мне больше нравится, когда мы все — большая родня. Чтобы люди, отправляясь на работу, приходили бы в коллектив, как в семью.
— Возможно, таким образом ты хочешь компенсировать отсутствие собственной семьи…
— В этом нет необходимости. Это такой процесс, который невозможно спланировать. В детстве я мечтал быть врачом или священником и совершенно не представлял себя Веркой Сердючкой! Так что есть вещи, которые зависят не от нас. Иногда хочется, чтобы было как у людей… Но почему-то не срастается. И по этому поводу париться особо не надо. У меня своя жизнь, и у нее есть свои интересные и приятные моменты. А я предпочитаю акцентировать внимание на положительных вещах.
— Идеалы твоих избранниц с возрастом меняются?
— Конечно! Сейчас вот думаю, что у меня нет какого-то идеала женщины. Не надо для себя выстраивать определенный типаж. Не могу сказать, кто мне больше нравится — блондинки или брюнетки. В отношениях мужчины и женщины должно что-то совпасть. И тут не играет роли ни красота, ни статус, ни социальное положение. Наверное, это какие-то вибрации. Не знаю, может это можно назвать словом «судьба». Вряд ли захочешь строить отношения с человеком, который тебя будет постоянно чем-то попрекать. Все ищут поддержки. Но я считаю, что жить вместе совсем не обязательно. Можно просто встречаться. Хотя иногда хочется, чтобы кто-то тебя ждал дома.