Только ленивый сегодня не «просчитывает», сколько миллиардов потеряет Украина из-за запуска «Северного потока-2» и «Турецкого потока». Пока же до окончания строительства обходных газопроводов «Газпром» нуждается в украинской газотранспортной системе. Так же, как украинская труба нуждается в российском газе. Это взаимовыгодный интерес. О том, какой ущерб Украине может нанести запуск альтернативных газопроводов и какие судебные тяжбы ведут между собой «Нафтогаз» и «Газпром», корреспонденту ГолосUA рассказал сопредседатель Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич.
— Дмитрий, какой ущерб может нанести нашей экономике запуск газопроводов в обход Украины?
— Здесь нужно сделать одну ремарку, если мы говорим о текущих ставках транзита российского газа по территории Украины, то они определяются согласно действующим контрактам. В прошлом году мы протранспортировали 87 млрд кубометров газа в Евросоюз и в Молдову и получили 2,8 млрд долларов США. Это реалии. Как вы понимаете, ставки транзита могут меняться, поэтому их изменение будет, так или иначе, влиять на объем выручки. Даже если поменять ставки и сохранить некий постоянный объем прокачки газа, то величина выручки в итоге изменится.
Потери от первой и, возможно, второй очереди «Турецкого потока» составят порядка 350-400 млн долларов США при текущих ставках транзита. Если будет запущен «Северный поток-2», потери будут больше. Тем более мы видим, что «Северный поток-1» уже загружается на большую, чем проектная, мощность, там есть резервы. Он прокачал рекордные 58 млрд кубометров газа вместо проектных 55 млрд кубометров. Это порядка 1 млрд долларов США при текущих ставках, а может, и более. Совокупно Украина может потерять от 2,8 млрд долларов больше половины транзитных поступлений.
— Спрос на российский газ не падает?
— Безусловно, спрос на российский газ все-таки растет. За 2018 год пока нет официальных данных, но есть неофициальные. «Газпром» в прошлом году поставил в Евросоюз, Молдову и Турцию более 200 млрд кубометров газа. Это достаточно много. Он растет, но, конечно, не такими темпами, которые позволят гарантировать загрузку украинской ГТС как резервной. Но «Газпром» рассматривает уже нашу газотранспортную систему как резервный вариант маршрута. Пока не получится это сделать. Но если будет сделана ставка на максимальное использование обходных трубопроводов, ГТС Беларуси, то, как вы понимаете, «Газпром» не сможет загрузить даже на 60 млрд кубометров нашу ГТС, от чего в базовом сценарии якобы отталкивается Европейская комиссия. Есть такие предложения – на 10 лет они хотят зафиксировать для украинской ТС 60 млрд кубометров прокачки газа + 20-30 млрд кубометров. Такая логика.
— Все же потери для Украины неминуемы?
— Безусловно, потери неминуемы, ну разве что Украине удастся каким-то образом так увеличить ставку транзита, чтобы ее рост смог компенсировать эти потери. Потери в любом случае будут. Просто, насколько существенными они будут, станет понятно позднее.
— Спор «Нафтогаза» с «Газпромом» все еще продолжается?
— Там долгоиграющая история. «Газпром» пытается опротестовать решение по первым двум спорам, которые длятся с 2014 или 2015 года. Российская компания опротестовывает их в судах разных инстанций — шведских, и даже я видел какой-то арбитраж ЮАР. Плюс «Нафтогаз» пошел с еще одним иском против «Газпрома» по поводу того, что «Газпром» должен компенсировать потенциально возможные потери от транзита при запуске «Северного потока-2». Там суммы оцениваются в 11,6 млрд долларов. Этот документ только принят к рассмотрению. У них там все это начинается. То есть, все эти судебные разбирательства у них будут идти длительное время — что те, что эти будут продолжать судебные тяжбы.
— «Нафтогаз» еще «покушается» на активы «Газпрома»…
— Да, плюс ко всему еще есть попытки «Нафтогаза» арестовать активы «Газпрома» в странах Евросоюза. И там тоже «Газпром» подает апелляции, и идут судебные разбирательства. Но судятся они не напрямую, насколько я понимаю, этим занимаются юристы. Судятся два хозсубъекта. К слову, Еврокомиссия занимает следующую позицию, что «Газпром» должен заплатить, это очевидно, это даже не обсуждается. Но этот хозяйственный спор никак не касается властей. Это спор хозяйствующих субъектов. Судитесь хоть до опупения. Европе главное, чтобы Украина обеспечила транзит газа, а Россия – поставки газа. А все эти долги – это ваши проблемы, так оно и есть.
— «Нафтогаз» получил «стокгольмские» деньги, из которых была выплачена премия Коболеву?
— Деньги не пришли, естественно. Там самое печальное получилось другое: Бог с ней, с премией, «Нафтогаз» отобразил первую часть как свою прибыль, и он вынужден был заплатить налоги с этой прибыли. А это деньги несуществующие, а налоги были заплачены. Конечно, это хорошо для бюджета – «Нафтогаз» стал рекордным плательщиком в бюджет, но в итоге это привело к тому, что результаты «Нафтогаза» снизились в конце 2018 года, и Коболев даже заявил, что у компании не хватает оборотных средств для закупки газа. Казалось бы, абсурдная ситуация – такая мегакомпания, все у нее хорошо, и тут бац – не хватает денег для закупки газа.
— Каковы причины дефицита средств «Нафтогаза» для закупки газа?
— Там есть несколько причин. Одна из причин, о которой я уже сказал. Вторая причина в том, что они не смогли привлечь кредитные ресурсы. Не знаю, что у них с ЕББР случилось. Но на каком-то этапе образовался не то что дефицит, но, возможно, какой-то недостаток средств оборотных средств. Это привело к тому, что импорт газа у «Нафтогаза» в январе 2019-го упал по отношению к январю прошлого года в некоторый период в 10 раз. То есть, там шло 20 млн кубов газа через газопровод «Вояны-Ужгород», а в начале января было всего 2 млн кубов. Сейчас запасов газа в наших хранилищах на 10% меньше, но зима достаточно теплая, поэтому рисков как бы нет. Но если будет повторение прошлогоднего сценария «Прикрути!», то, к сожалению, такое может повториться. «Газпром» ничего нам поставлять не будет. «Нафтогазу» придется покупать очень дорогой газ в Евросоюзе. Уже сейчас у нас газа на 11% меньше. Я не говорю, что такое может случиться, но при стечении определенных обстоятельств может повториться прошлогодняя история.