Последние годы, а то и десятилетия застройка в Киеве происходит без всякого планирования и по хаотическому принципу. Новые дома и небоскребы часто вырастают в историческом центре города и там, где их быть не должно – среди зеленых и заповедных зон. Новостройки выполнены без всякого вкуса и комфорта для их будущих жителей. Что привело к этой ситуации и как ее можно исправить, в интервью ГолосUA рассказывает архитектор, профессор Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры, член-корреспондент Национальной академии искусств Украины Лариса Скорик.
– Лариса Павловна, как Вы оцениваете характер застроек в Киеве?
– Вся ситуация с застройкой в городе Киеве достаточно невеселая. Охарактеризовать ее положительно очень тяжело. Как минимум 20 лет, а то и больше, архитектурная общественность, которая заботится о том, чтобы была связь традиций и новаторства, чтобы новое связывалось с тем, что есть, чтобы не разрушать образ города, эта общественность все время выступала против такой хаотической застройки. Этот хаос спровоцирован невероятной погоней за коммерческой стоимостью зданий. То есть чем выше здание, чем больше квадратных метров, тем больше денег и тут никакой тайны нет. Но нужно сдержать и архитектора, который больше зарабатывает, получает от заказчика большую компенсацию, и нужно сдержать аппетиты этих заказчиков, которые получают под застройку такие места, которые категорически нельзя было бы отводить. Потому что они находятся в заповедных местах, центр города – это вообще территория, которая давно объявлена специфическим архитектурно-градостроительным урбанистическим заповедником. Но кто на это обращает внимание. В Киеве большие аппетиты и очень хочется строить, а места с каждым разом все меньше. Застроили яры, что вообще не допустимо. Это ужасная ситуация.
– Как можно охарактеризовать стиль, в котором возводятся здания?
– Очень сложно охарактеризовать стиль того, что строится. Как для меня, так это все китч. Это архитектурный китч. Это не моя выдумка. Когда строительство пошло на заказ мелких буржуа и мещан от искусства, то тогда возник такой стиль, который тяжело назвать стилем. Это псевдостиль, который назывался постмодернизмом, где можно совместить несовместимое, что в архитектуре абсолютно недопустимо. Архитектуру ведь не спрячешь. Когда построен большой дом, то его не спрячешь. Он будет своей бездарностью портить вкусы не одного поколения. Первый китч, который у нас вырос – это Майдан, все это сооружение на Майдане.
– Весь этот комплекс?
– Это даже не комплекс. Это случайность. Там все хаотично, случайно и китчевато. Когда сейчас строятся очень высокие дома за 30 этажей, а наверху делаются невероятные вещи с отголосками якобы старой архитектуры, – с фронтонами, шарами, кариатидами, псевдоатлантами, – то это иначе как китчем в строительстве назвать нельзя. Это все массой бросилось на центральную часть города.
– Возможно, в этой ситуации необходимо более тщательное планирование?
– Планирование было. Все было, мы все это делали. У нас были генеральные планы, но новый генеральный план, о котором столько говорили, долго не реализовывался, потому что все думали, как сделать так, чтобы это было угодно вот этим беспардонным заказчикам, которые тут в Киеве жить никогда не будут. Они покупают эту недвижимость, как вкладывают деньги, и ее продают. Как там будут люди жить, насколько она комфортная или некомфортная – это одна сторона. Она абсолютно неэстетична и это разрушает образ города. Еще немного и он останется где-то в районе Лавры, почти нет его уже возле Софии. И все это застроено просто методом тыка, где можно найти свободную территорию, а она была предназначена для отдыха, для озеленения, благоустройства, это никого не волнует. Вот можно тут поставить, а разрешение получим, хотя это зона, в которой разрешения невозможны, а у нас все это возможно.
– Этот процесс остановить практически невозможно?
– Невозможно. Как когда-то говорил Салтыков-Щедрин, все, что делается с городом зависит от градоначальников, меньших и больших. То есть от самого градоначальника и от главных деятелей всей территории, а тем более они должны быть заинтересованы образом и имиджем столицы. Оказывается, их это тоже интересует как-то очень странно. У меня такое впечатление, что абсолютно не интересует. Но то, что уже произошло с застройкой Киева, я даже не знаю, как из этого выйти. Новостройки – это такой лес бездарных, очень неинтересных зданий среди маленьких отдельных домов, которые еще имеют какой-то масштаб, какое-то произношение, но ее уже не видно, она уже не звучит.
– Раньше строили целые районы и планировали к жилым домам необходимую инфраструктуру – школы, детсады, поликлиники, а не только супермаркеты. Придерживаются ли этого сейчас?
– Это называлось объекты социально-культурного значения. О чем вы говорите! Есть своя норма на тысячу человек. Считается, что в школах должно быть минимум 120 мест на тысячу человек, в садах – минимум 70, хотя у нас уже давно такого нет. Но, тем не менее, заказчик, который хочет построить несколько таких домов, должен позаботиться, чтобы дети из этих домов могли где-то учиться или воспитываться. Что делает этот заказчик? Он, что называется, натягивает данные. Он дает фальшивые данные в своих объяснительных записках, что там рядом находится старый детский сад, который они якобы реконструируют и добавят там какое-то количество мест. В лучшем случае они так пишут, а то и вообще не обращают внимания. Все объяснительные записки проходят согласование, заказчик их подписывает и ни за что не отвечает. Он едет в какую-то другую страну на свою виллу или особняк, а тут, как говорится, трава не расти. Тут происходит то, что происходит. Нет мест, нет никакой инфраструктуры, нет даже такой простой вещи, как место для парковки автомобилей.
– Как тогда лучше организовать новостройки в Киеве?
– Уже лучше невозможно. Возможно тогда, когда снести огромное количество уже поставленных страшных одоробол, которые не приносят никакой хвалы и славы ни городской власти, ни высшей. Но они монументальны, очень дорогие и просто так их никто не снесет. Сколько было разговоров еще при Ющенко, что он снесет несколько этажей в этом самовольном доме на Парковой аллее. Ничего подобного. Ничего никто не снес, а еще достраивается дом и достраивается до бесконечности не только в высоту, а еще и в ширину.
– Получается, что жить в таком городе очень некомфортно.
– Очень некомфортно. Какой комфорт может быть на Гончарах и Кожемяках, когда там сделали абсолютный китч от фундамента до вершины. Там была прекрасная ландшафтная архитектура и можно было продохнуть, а теперь там продохнуть нельзя, там нет воздуха. Эти урочища считались наиболее опасными с санитарно-гигиенической точки зрения. Там был самый большой процент туберкулеза именно потому, что они не проветривались. А сегодня нувориши считают, что их ничего не возьмет. Они вкладывают сюда деньги и почти не живут.
– Мэр Киева Виталий Кличко говорит, что в столице находится свыше 3,5 тысяч объектов культурного наследия и около 10 % из них находятся в критическом состоянии. Как Вы оцениваете эти данные?
– Он оптимист, если 3,5 тысяч исторических памяток. Эти исторические памятники уже давно искажены – надстроены, достроены, перестроены. Это уже не памятники, это уже не те исторические здания, о которых можно сказать, что в 19 веке была характерна такая застройка. Ее уже нельзя показать, как пример. Это уже все искажено. Это тяжело назвать историческими зданиями. А то, что он говорит о 10 %, то тоже тут лукавит. Даже из тех, которые остались и как-то влачат жалкое существование, их не 10 %, а абсолютно все, которые еще как-то существуют и можно их отнести к старым зданиям. Они все если не в аварийном, то почти аварийном состоянии. Кто этим будет заниматься? Киев изуродован на глазах.