Из-за всего происходящего сегодня вокруг нас многим становится страшно так, как не бывало никогда в жизни. Особенно страдают от страха, порой никому не высказанного, дети и подростки. О том, как поговорить с ребенком о его переживаниях и помочь ему не бояться, корреспондент ГолосUA расспросила практикующего психолога Оксану Гомель.
— Оксана, недавно я спросила мальчика 13 лет и девочку десятилетнего возраста, страшно ли им. Они ответили — «да». Как понять, правильная ли реакция у ребенка на все происходящее, или, возможно, что-то не так?
— Дети смотрят телевизор, слушают новости вместе с родителями. И эмоционально они воспринимают все через призму родительской реакции, перенимая ее. У детей недостаточно жизненного опыта, в их картине мира еще нет подобной ситуации. Они не знают, как на это реагировать. Поэтому они реагируют, как родители, копируют реакцию папы и мамы. Если дома кричат, что вот эти люди – плохие, всячески это комментируют, с определенным эмоциональным фоном, ребенок транслирует это. Более того, если родитель агрессивен, то ребенок будет еще больше бояться происходящего.
Если родители просто боятся, это тоже, естественно, перенимается ребенком. Ребенок – это продукт воспитания, и первое, что он делает – берет пример с родителя: что можно, что нельзя, какие переживания и где можно испытывать. Дело в том, что воспитание – это некая система запретов и разрешений, и на эмоции это тоже распространяется. Я часто говорю о гендерном воспитании: мальчикам нельзя бояться, девочкам нельзя злиться. И, наоборот – в таком случае это поощряется: для девочек считается нормальным страх, а для мальчиков – некоторая агрессивность.
— Так все же – как быть, если ребенок боится?
— Страх – это базовая эмоция. Он дан нам для выживания, присутствует на уровне инстинкта самосохранения. Вообще, эта эмоция полезна, да и нет плохих и хороших эмоций. Важно, как мы их переживаем – с напряжением или в расслабленном состоянии.
Страх сейчас испытывать будут все. Как мы можем убедить ребенка, что не надо бояться, если сами боимся? Это будет честно? А в воспитании честность – один из главных принципов. Если мы не общаемся честно – это уже не открытые отношения, ведущие к определенным играм, манипуляциям.
Так сложилась жизнь, что почему-то нашим детям пришлось с этим столкнуться. Имеет смысл объяснить ребенку, что страх в подобной ситуации – это нормально, сказать, что мы тоже боимся. Здесь задача не столько снять страх, как его «расслабить», чтобы человек расслаблено воспринимал этот страх.
Ситуация есть, — это действительно страшно. Но, во-первых, мы надеемся на лучшее. Во-вторых, все, что происходит – случается к лучшему, как бы это иногда сложно не было принять. В третьих, надо убедить ребенка, что мы как родители, сделаем все, чтобы все было хорошо. Либо уедем куда-то, либо – еще что-то. То есть, надо найти варианты.
— Чтобы ребенок чувствовал себя уверено?
— Да, что определенная защита есть, что мы, скажем так, не беспомощны. Важно проговорить конкретные планы, привести примеры. Эмоции в расслабленном состоянии переживаются по-другому. Есть целых шесть уровней эмоций, шестой – это когда «точки возврата» уже нет, обычно это снимают лекарствами. А при расслабленном состоянии, когда мы предоставляем варианты защиты, безопасности – уровень страха у ребенка понижается.
На самом деле, страх сейчас для всех стал нормой, его испытывают и те, кто нападает и те, кто защищается – потому что никто не хочет умирать.
— Каковы отдаленные последствия подобного рода психотравм? Как это отразится на наших детях во взрослом возрасте?
— Все зависит от того, что они из этого вынесут. Вспомните наших дедушек, которые говорили одно: «Лишь бы не было войны». Хоть они и жили в худших, по сравнению с нами, условиях. А знаете, что в 90-е годы количество беспризорников по статистике было гораздо выше, чем в послевоенные? Думаю, так было потому, что народ принимал после войны сирот к себе в семьи. Это поколение было более доброе, более уважительно относилось к еде и хлебу – то есть, к труду, вложенному в них. Есть некий позитивный опыт в этом.
Поэтому – каждый извлечет свой урок. Кто-то будет ненавидеть, кто-то — ценить жизнь еще больше. Кто-то будет всю жизнь проклинать кого-то за то, что потерял родителей, если это случится или уже случилось. Ведь погибли сто человек, у некоторых из них есть дети, кто-то потерял своего ребенка. Каждый вынесет индивидуальный урок, решит, что ему чувствовать дальше.
— Как поговорить с ребенком о происходящем в стране?
— Нужно все спокойно объяснить, не давая оценки. Если родитель абсолютно на чьей-то стороне, врать, опять же, не имеет смысла. Но ребенку нужно предложить и другое видение ситуации, точку зрения других людей и объяснить, почему они так думают. Это – их выбор, мы обязаны его принимать.
Люди с отличными от наших взглядами делают наилучшее для себя, а мы должны делать наилучшее для себя, в этом наша ответственность. Каждый человек глубоко эгоистичен. И, даже если он альтруист, в своем «образе» он может быть идеален, только будучи альтруистом, хоть это немного утрированно.
Поэтому нужно объяснить ребенку, что есть две стороны, которые против друг друга. И, к сожалению, когда люди не хотят договариваться и уважать другую сторону, бывают войны. Очень бы хотелось, чтобы этого не было, я, как и все, очень на это надеюсь. Но не надо, забегая наперед, готовить ребенка к каким-то травмам. Важно говорить только о том, что есть сейчас и надеяться на лучшее.