За 2014-2015 год социальная структура украинского общества была кардинально переформатирована: доля среднего класса сократилась до 20-30% населения. Уже около 73% граждан экономят на еде, еще 53% — на одежде. Все это стало результатом как мирового экономического кризиса, так и внутренних изменений в жизни страны. В частности, свой отпечаток на уровень доходов граждан накладывают обязательства украинского правительства перед МВФ в части социальной политики. Что же делать обычному человеку во время кризиса? Стоит ли ждать новых всплесков социального недовольства и «третьего Майдана»? Об этом и многом другом в интервью ГолосUA рассказала ведущий эксперт социальных и гендерных программ Центра Разумкова Ольга Пищулина.
— По данным исследования Credit Suisse Global Wealth Report реальные доходы украинских домохозяйств в 2014-2015 году снизились на 40%. При этом, согласно международной статистике, за чертой бедности живут 7 миллионов украинцев (имея доход менее 1,9 долларов в день). Как вы считаете, какие факторы повлияли на снижение доходов?
— Основные причины социального кризиса имеют внутреннее происхождение. Такой вывод делают практически все ведущие исследователи нашей страны. И сложности формирования среднего класса, и массовое обеднение населения Украины фактически было предопределено той стратегией реформ, которая была выбрана. Формула проведения реформ по принципу «решение социальных вопросов – фактор второстепенный», оказалась не просто ошибочной, а глубоко деструктивной. Это привело к тому, что реформы осуществлялись за счет социальных факторов. Если говорить о резком снижении уровня жизни на протяжении 2014-2015 годов, то нельзя все причины списывать на войну. Главная причина снижения доходов граждан в 2014-2015 году — это, мягко говоря, не совсем выверенные шаги правительства. Противоречивые действия регуляторного характера правительства касаются вопросов налогообложения, замораживания заработных плат и пенсий, ограничения доступа граждан к своим собственным сбережениям и банковским вкладам. Они послужили тем изначальным катализатором, который привел к последующему снижению доходов и, соответственно, снижению уровня потребления граждан. Что повлекло за собой сокращение рабочих мест, увеличение невыплаты зарплат, задолженностям, и так далее. В 2015 году государство очень резко сократило свои социальные обязательства. В том числе и в отношении социальной защиты. Если до 2015 года происходило стабильное увеличение расходов государства на социальную сферу, то в 2014-2015 году социальные расходы были заморожены.
— Как аргументируются такие действия?
— Правительство апеллирует, в том числе, к меморандуму с Международным Валютным Фондом. Меморандум — это декларации о намерениях. Основным требованием МВФ является сбалансированный бюджет, что предполагает сокращение расходов там, где они непомерно раздуты. Правительство решило, что основная сфера, на которой можно сэкономить — это социальная, что и привело к негативным последствиям, в частности, для уровня жизни граждан. В первую очередь, речь идет о замораживании минимальных заработных плат, пенсий, социальной помощи, снижении уровня оплаты труда для бюджетной сферы. Одно из условий МВФ – повышение срока выхода на пенсию, стажа для получения страховых выплат. Но украинское правительство пошло еще дальше и ввело дополнительное налогообложение доходов граждан – в том числе пенсий, жилья, банковских депозитов, и так далее. Следствием такой политики стало снижение уровня жизни. Деструктивная макроэкономическая политика привела к усугублению проблем на рынке труда. Причем нужно сказать, что наша страна имела достаточно низкий уровень безработицы. Но за последние годы этот уровень вырос в разы. Обвинять во всем специалистов МВФ – тоже не следует. Ведь определенная доля лукавства есть и со стороны нашего правительства. Потому, что специалисты МВФ – смотрят на относительные показатели, соотношение. Так вот, если мы говорим об относительных показателях – они у нас абсолютно «европейские»: высокий уровень социальных расходов, высокий коэффициент замещения – и по безработице, и по выходу на пенсию – в процентном соотношении эти показатели превышают показатели стран ЕС. И поэтому, когда специалисты анализировали эти процентные соотношения государственного бюджета, то говорили: «У вас есть резервы для того, чтобы ужаться». Например – коэффициент замещения выхода на пенсию у государственных служащих был высокий, в 2013 г. составлял 80%, сейчас он снижен. Коэффициент замещения по безработице, в зависимости от страхового стажа, в Украине от 50% до 70%. Во Франции 57%, в Австрии – 55%, в Германии от 60% до 67%. Но по абсолютным показателям – мы на уровне африканских стран. Поэтому, когда аналитики МВФ посмотрели на абсолютные цифры, то обратились к украинскому правительству о необходимости повышения доходов граждан. Тем не менее, на протяжении двух лет социальные стандарты были заморожены на уровне 2013 года, и не просто не повышались, а даже не индексировались. При этом источники пополнения бюджета – тоже практически «ликвидированы».
— Какие сегодня существуют источники пополнения бюджета для Украины?
— Это приватизация, экспорт и потребительский спрос. В условиях нисходящего экономического тренда, приватизация выглядит сомнительно. Экспорт не дает на сегодняшний день поступлений в бюджет потому, что правительство сделало все, чтобы ликвидировать выгодные контракты. По данным немецкой консультационной группы, в прошлом году экспорт товаров и услуг из Украины упал на $13 млрд. – на 16%. Особо пострадал экспорт тяжелой промышленности: экспорт машин снизился на 30,6%, химической продукции — на 28,8%, металла — на 13%. Экспорт транспортных услуг рухнул на 27,6% (в этом году еще больше). В снижении реального ВВП львиная доля принадлежит именно экспорту. При этом снизились продажи не только в страны таможенного союза, но и в страны ЕС, и это при том, что мы имели преференции от ЕС. При негативной экономической и политической конъюнктуре сокращается приток иностранных инвестиций, а они дают действительно мультипликационные эффекты: создаются рабочие места, соответственно, — выплачивается заработная плата, платятся налоги и наполняется бюджет. Но этот источник поступлений в бюджет – тоже был минимизирован по субъективным показателям.
— Что происходит с потребительским спросом населения?
— В начале 2014 года правительством был введен явно ошибочный комплекс мер, направленный на ограничение доступа граждан к собственным гривневым и валютным накоплениям и депозитам, причем даже в здоровых банках. Результатом действий правительства стало не только уничтожение значительной части банковской системы страны, но и то, что огромные средства были брошены на реструктуризацию банковской системы. А эти фантастические по размерам средства могли бы пойти на социальную сферу, инфляционные компенсаторы, поддержание на приемлемом уровне снижающегося покупательного спроса. Когда в 2014 году началась девальвация гривны, население, активно пытаясь сберечь свои доходы, стало скупать товары длительного пользования, бытовую технику, электронику. А уже в 2015 году обвалилось все: и торговля, и строительство, и производство, и уверенность в завтрашнем дне. Эксперты говорили, что в стране оставался единственный драйвер экономического роста – это потребительский спрос. Но в силу прекращения доступа к денежным средствам, замораживания заработных плат, сокращения занятости, сокращалось число уплачиваемых налогов, сокращались поступления в бюджет. Потребительский спрос сокращается практически каждый день. Поэтому очевидно, что замораживание доходов было не самой правильной идеей, так же как и ограничение доступа населения к накоплениям. Такие шаги правительства привели к тому, что на сегодняшний день, мы, как говорил Леонид Кравчук, «маємо те, що маємо».
— В чем украинцам приходится себе отказывать сегодня, чтобы выжить в таких условиях?
— Сегодня люди отказывают себе практически во всем. Низкодоходные группы населения на сегодняшний день по статистике более 70% своих доходов тратят на питание.
— Какие категории населения можно отнести к низкодоходным?
— Это многодетные семьи, люди, которые имеют заработную плату в районе прожиточного минимума – у нас их более 20%. Пенсионеров и студентов нужно сюда же отнести. Потому, что пенсии и стипендии также были заморожены. Сегодня вопросы, которые касаются социального страхования, находятся в состоянии критическом. Государственная служба статистики говорит о том, что в Украине 16,4 миллионов занятого населения, при этом количество застрахованных лиц, которые платят взносы на социальное страхование составляет 10,2 миллиона. Плюс, вы помните инициативы правительства по сокращению социального взноса. А это – основной ресурс пополнения пенсионного фонда. Так вот, бюджет пенсионного фонда на 2015 год принят с дефицитом 15 миллиардов. Тогда как в 2014 году дефицит составил 17 миллиардов. При этом увеличились дотации из Государственного бюджета в Пенсионный фонд. Соответственно, правительство вынуждено было прибегнуть к крайним мерам, к примеру, таким как налогообложение пенсий. Это не просто «непопулярные меры» – это абсолютно прямое нарушение положений Конституции Украины, т.е. закона прямого действия. Пенсии и по законодательству, и по справедливости, и по логике экономической – не облагаются налогом. Все эти шаги привели к тому, что уровень жизни пенсионеров, и без того нищенский, резко упал.
— Что можно сказать о бюджетниках, государственных служащих – как изменилась их жизнь?
— Их зарплаты зависят от возможностей Государственного бюджета, а, мы говорили, что поступления в государственный бюджет – минимизированы. И тенденция такова, что денег взять негде. Во всяком случае, мы не слышим каких-либо прорывных идей, которые бы звучали со стороны Кабинета министров, о том каким образом, кроме приватизации и кредитов, наполнить казну. Кроме того, наш инвестиционный климат остается неблагоприятным.
— Можно ли сказать, что очень большую часть казны, по сути, перевели на счета кипрских и европейских банков?
— Наверное, перевели, но это компетенция внутренних органов и вопросы законодательного регулирования. Это касается, в том числе, вопроса трансфертного ценообразования, который было обещано решить, но пока не решают. Его обещают решить как минимум с 2000 года. Но пока прогресса нет.
— Какие социальные выплаты сегодня получают украинцы? И каких выплат они были лишены?
— Одна из ключевых проблем украинской социальной политики, — это проблема льгот, которые не являются адресными и не выполняют функцию социальной защиты. Вы знаете, что льготы в Украине предоставлялись, так сказать, по категориальному принципу. Попытки решить вопросы льгот предпринимались не раз. На сегодняшний день Кабинет министров предложил внести изменения и упорядочить систему льгот для тех категорий граждан, которые имеют несколько статусов и имели право получать льготы в соответствии с несколькими законами Украины. Тут нужно вспомнить, что законодательство про льготы было сформировано в начале ХХ века, когда финансовая система Украины не была способна обеспечить рост доходов всем гражданам, и государство пошло по пути установления льгот, которые были, по сути, своего рода компенсаторами низких доходов. С другой стороны, льготы давались бессистемно, как по социальному, так и по профессиональному признаку. И теперь, когда финансовая система в государстве улучшилась, льготы остались и ликвидировать их трудно.
— Есть ли у украинцев шанс, что когда-то вернут прежний пенсионный возраст для женщин?
— Нет, конечно. Пенсионный возраст для женщин не вернут – это совершенно исключено. Речь уже идет о том, что есть возможность и вероятность дальнейшего повышения пенсионного возраста и для мужчин. Раз уж принят закон, отменять его нелогично и бессмысленно с экономической точки зрения. По-моему, об этом уже даже не говорят политические силы.
— На мой взгляд, сегодня социальная политика правительства сводится к разработке программы субсидий и ознакомлению с ней населения. По вашему мнению, происходит ли хоть что-то в социальной сфере страны?
— Социальная политика вопросами субсидий не ограничивается. Нет, сегодня Министерство социальной политики проводит инициативы, связанные с реформированием рынка труда, Службы занятости, порядка начисления льгот. Вопрос эффективности этих инициатив остается открытым. Хотя, собственно говоря, социальную политику нашей страны эффективной назвать нельзя. В качестве примера можно взять демографическую проблему: само по себе увеличение выплат при рождаемости на самом деле не способствует увеличению рождаемости, как таковой. Статистика показала, что, когда были увеличены эти выплаты, рождаемость стала увеличиваться среди маргинальных групп. Но увеличилось и количество отказов от детей: ребенка заводят, а потом его отдают в детский дом государству. Таким образом, поддержка направлена не на среднестатистических украинцев. Ведь, если у человека достаточный уровень доходов, то принятие решения о том, заводить ли еще одного ребенка, не связано с уровнем доходов как таковым.
— Какой же должна быть эффективная социальная политика?
— В чем заключается основная проблема социальной политики? Проблема в том, что она была направлена, прежде всего, на поддержку отдельных экономически неконкурентоспособных групп населения. Людей, которые не в состоянии конкурировать на рынке труда. Это привело к тому, что социальные расходы постоянно увеличивались, но не влияли на качество жизни населения. Для Украины стало естественным, то, что чем больше страна вкладывает в «тушение социального пожара», тем больше увеличивается «социальный провал». В результате сложилась такая ситуация, когда быть бедным и социально неконкурентоспособным стало даже выгодно. Ведь государство обеспечивает таким людям социальную помощь. Т.е. такая социальная модель привлекательна для социальных маргиналов, которые живут за счет различных выплат, льгот, и не принимают самостоятельных усилий для улучшения своего положения. Такая политика идет в ущерб среднему классу — самой проактивной прослойке, которая в состоянии поддерживать себя сама. Она сегодня самая налогооблагаемая, но — самая не обласканная со стороны государства. Такие социальные группы как самозанятые, представители малого бизнеса, высокооплачиваемые представители интеллектуальных кластеров, сегодня практически не имеют механизмов для защиты собственных интересов, и фактически эта группа оказывается в роли маргиналов, несмотря на то, что именно эта группа является самой налогооблагаемой, и именно она должна была бы быть опорой государства. А государство вытесняет эту группу из поля социально-экономического диалога. В качестве следствия мы имеем тенезацию экономики, эмиграцию и т.д. Сколько лет уже речь идет о развитии малого предпринимательства. Эта группа остается сегодня в менее выгодном положении, по сравнению с потребителями социальных трансфертов. В результате, мы имеем сокращение социально успешных семей, которые не требуют государственной поддержки и в состоянии вкладывать средства в виде налогов в госбюджет. Теряя огромную массу налогоплательщиков государство попадает в зависимость от налоговых поступлений крупных монополий и большого бизнеса. Т.е. пытаясь решить проблему только малообеспеченных, государство стает заложником других проблем.
— Ситуация в стране – очень тяжелая, и на государство надежды нет. Что же человек может предпринять сам, чтобы справиться с ситуацией? Реально ли сегодня в Украине найти дополнительный заработок?
— Есть такая распространенная точка зрения, что кризис – это определенный шанс. Что это время возможностей для страны, для личности. Наверное, это – красивая фраза, которая к жизни имеет отношение очень опосредованное. Особенно к жизни обычного человека. Конечно, «в кризисе ничего страшного нет, переживем». Мы, конечно, переживем. Это время проявить себя и это – действительно так. Но в данном случае у большей части населения стоит задача, скажем так – выжить. Для нашего населения это не является непреодолимой проблемой, поскольку мы уже переживали 90-е годы, периоды были очень тяжелые. Поэтому речь идет на сегодняшний день не о том, чтобы сделать карьеру, достичь каких-то новых высот. Для некоторых важно хотя бы сохранить свой уровень жизни, или же критически его не снизить. Конечно, в этой ситуации нужно проявлять максимально всю полноту своих творческих способностей. Но, прежде всего, речь идет о необходимости получения дополнительного источника дохода. Да, в формальном секторе получить дополнительный источник дохода – сложно. Рынок труда сжался. Сегодня на этот рынок труда идет давление со стороны внутренне перемещенных лиц, которые переехали в связи с проведением антитеррористической операции. Конкуренция – выросла. Тем не менее, в силу специфики украинского рынка труда, при наличии формальных отношений, существует еще огромное количество неформальных. Я не имею в виду теневые отношения. Я имею в виду те формы занятости, которые являются, так называемыми, «гибкими» и позволяют сочетать несколько работ. Кто-то может дополнительно пойти преподавать, кто-то может написать книгу, кто-то может заниматься консультированием. Кто-то что-то может делать руками, этого тоже не нужно стыдиться. Нужно предпринимать различные попытки для того, чтобы получить возможность хотя бы копеечного, небольшого, но дополнительного источника дохода. Ведь, когда деньги приходят из разных мест, то потеря одного источника дохода не приводит к большим проблемам. Это дает возможность человеку каким-то образом продержаться, если не на прежнем уровне, то хотя бы на более-менее достойном.
— Какой процент населения в Украине можно отнести к «среднему классу»?
— Если мы откроем учебник по социологии, то мы там увидим массу определений «среднего класса» по разным основаниям. Будем подразумевать под средним классом людей с более-менее средним доходом. Сокращение доходов – и девальвация, и инфляция, и безработица, и военные действия – кардинально переформатировали социальную структуру нашего общества. И, действительно, подвели многих к черте бедности. Те, кто мог относить себя (пусть не по европейским, пусть по украинским стандартам) к среднему классу еще 2 года назад, стремительно переместились в разряд тех, кого можно назвать бедными. Это и бюджетники, и люди, которые работали в органах государственного управления, получая от 800 до 1500 долларов, и неожиданно стали получать 100-150 долларов. Социологические исследования подтверждают тенденцию к ухудшению уровня жизни практически всех без исключения слоев населения. Более 50% граждан с трудом сводят концы с концами, 73% стали экономить на продуктах, 53 % — экономят на одежде. Представляете, 73% экономят на продуктах? Это на самом деле – очень большая цифра. Это колоссальная цифра. Эту ситуацию нужно исправлять немедленно.
— Заработки украинцев в валюте за последний год снизились на треть, согласно отчету консалтинговой компании Hay Group. Причем уменьшение зарплат отразилось почти на всех категориях работников – от генеральных директоров до топ-менеджеров среди автотрейдеров, девелоперских компаний, в банковской сфере. Рост показателей наблюдался лишь в сфере IT. С чем это связано, как вы считаете?
— Экономический кризис коснулся не только Украины. Это еще отголоски кризиса 2008 года, причины и последствия которого не были преодолены. Тогда предполагалось, что будет последующая, еще более мощная волна кризиса. Так что сегодня некоторые финансовые аналитики говорят о том, что нам еще предстоит очередная, более мощная волна кризиса, которая связана с финансовым сектором экономики. Ведь существующий «финансовый пузырь» никуда не делся. Поэтому совершенно очевидно, что «под удар» попадают именно сферы, которые находятся в этой пирамиде. Да, действительно, IT-сектор оказался в более выгодном положении, поскольку финансовый сектор во время кризиса 2008-2009 года охватил в большей степени финансовую сферу. Поэтому, скорее всего, это и накладывает отпечаток. Что же касается IT-сферы, несмотря на то, что в 2014 году было небольшое проседание, которое специалисты IT-сферы связывали с политической нестабильностью, сегодня ТОП-25 самых известных IT-компаний Украины, то есть 52% компаний, заявили о том, что планируют активный рост. 43% — планируют умеренный рост.
— Происходит ли сегодня отток профессиональных кадров за границу в связи с падением курса гривны и снижением зарплат?
— Во-первых, боевые действия привели Украину к колоссальному оттоку работоспособного населения: несколько миллионов наших сограждан вынужденно находятся за пределами страны. Конечно, это в основном молодые активные люди.
— То есть за 2015 год из Украины уехало несколько миллионов человек?
— За 2014-2015. Порядка миллиона человек находятся в России, по несколько сотен тысяч — в западных странах. Понятное дело, почему в России – отсутствие виз, языкового барьера, культурные связи, и так далее. Это, конечно, колоссальные потери для страны. У нас всегда было отрицательное демографическое сальдо. Уезжают наиболее мотивированные, активные, предприимчивые. Это вопросы, которые связанны с национальной безопасностью. Нужно поднимать вопрос миграции на государственный уровень, возвращать их назад. Причем люди, которые уехали – они готовы вернуться. Но для этого должны произойти изменения. Как минимум, должны закончиться военные действия.
— Как вы считаете, будут ли доходы населения снижаться и дальше?
— Согласно последнему отчету финансовой аналитики, рост или снижение доходов на ближайшую перспективу (1-3 года) нельзя уверенно спрогнозировать. Наверное, ситуация будет усугубляться, на сегодняшний день позитивных предпосылок я не вижу, во всяком случае. Я не вижу со стороны правительства никаких внятных четких конкретных идей. Вспомним большевиков. У них были очень четкие задачи и цели: построение справедливого общества, электрификация, промышленная революция, ликвидация безграмотности. Какие задачи украинского правительства мы видим сегодня? Безвизовый режим и правительство «молодец», если оно сумело получить кредит. Глобальной экономической амбиции я не вижу.
— Где та черта, пересечение которой повлечет за собой реальное возмущение в обществе? Черта, после которого люди снова выйдут на майданы?
— Социология, в том числе и социология Центра Разумкова, фиксирует неудовлетворенность населения действиями правительства. Насколько население готово к каким-либо социальным протестам и взрывам? Вопрос неоднозначный, и неоднозначный на него ответ. Если посмотреть на мировую картину, социальные взрывы происходили в странах, которые внешне казались совершенно благополучными. А в ситуации, когда, казалось бы, терпеть уже нет больше сил, никаких социальных взрывов не происходило. Население тихонечко приспосабливается, терпит, находит дополнительные источники доходов.
— Получается, что люди уже выразили свою точку зрения, и следующий взрыв произойдет еще лет через пять?
— Наверное, существуют некие субъективные предпосылки. Здесь тоже прогнозировать очень сложно. Хотя, что касается майдана 2013 года, еще летом социологи характеризовали настроения граждан как «предпомаранчевые». Слишком сильной была неудовлетворенность сложившейся обстановкой. Сложились вместе очень многие факторы. И это проявилось: фитиль подожгли – и он вспыхнул.
— То есть, несмотря на то, что протестные настроения пока не фиксируются, нельзя с уверенностью говорить, что их нет?
— На 100%, конечно, мы не можем говорить. Но уровень удовлетворенности жизнью в Украине очень высок. Согласно сравнительным международным исследованиям, украинцы обозначили особенно сильные негативные изменения в общественной морали и качестве жизни за период постсоветских трансформаций. За эти годы украинское общество потеряло важнейшие социальные гарантии личного благополучия, т.е. гарантии полной занятости, дотирование цен на товары и услуги (в том числе на жилье), бесплатную систему охраны здоровья и образования. Это болезненно воспринимается большей частью общества. По мнению граждан, от рыночных реформ выиграла только незначительная часть населения, большая часть населения – проиграла. Сегодня опасность заключается в том, что уровень общей социальной агрессии высок. Нетерпимость, ненависть. Огромное количество людей, у которых есть на руках оружие. Конечно, это – огромные риски для государства. А что касается обычных граждан – вряд ли мы пойдем проявлять активно свой социальный протест даже при наличии веских политических причин.
— Если бы в стране произошел очередной всплеск протестных настроений – то есть, если бы люди вышли на площади, это в итоге привело бы к позитивным или негативным изменениям?
— Ни одна революция еще добром для населения не закончилась. Как вы понимаете, революции сами по себе – деструктивны. Наиболее благоприятный путь – это путь эволюционный. Тот, что проистекает путем законных, мирных изменений и преобразований. Любая революция, тем более насильственная революция, ведет только к обнищанию населения. Еще ни одна революция не была исключением. Поэтому, я желаю как можно меньше революций нашему обществу, больше здравого смысла, и качественных эволюционных кардинальных позитивных преобразований. Экономика восстанавливается достаточно быстро. Внутренние резервы у нас есть. Наша страна богата природными ресурсами. У нас есть еще какие-то остатки промышленности, у нас еще квалифицированные люди существуют в стране. Но при нестабильной политической обстановке восстановить экономику будет невозможно.