В Украине насчитывается 1,6 млн психически больных людей. Об этом сообщила нардеп от фракции "Блока Петра Порошенко", председатель комитета Рады по вопросам здравоохранения Ольга Богомолец на согласительном совете парламента и призвала нардепов поддержать законы, которые “позволят прекратить нарушать права психически больных людей”. Прокомментировать слова главы парламентского Комитета корреспондент ГолосUA попросила директора по международным связям Ассоциации психиатров Украины, члена Ассоциации выпускников Медицинской школы Гарвардского университета (США) Тину Берадзе.
— Тина Игоревна, как можно оценить уровень распространения психических заболеваний в Украине, о котором сообщила Ольга Богомолец? Это — высокий показатель?
— Все зависит от того, где г-жа Богомолец взяла эти цифры. Не зная этого, у нас нет оснований ни подтверждать, ни опровергать это утверждение. Но если поверить, что эти цифры — правильные, можно считать, что уровень очень высок.
Однако все зависит и от того, какие психические заболевания имелись ввиду. Они бывают очень разные, начиная от шизофрении и заканчивая посттравматическим стрессом. И объединять их в одну статистику неправильно. Есть психические заболевания, которые абсолютно поддаются лечению, при адекватной медицинской помощи и наличии врачей, которые умеют их лечить.
Если говорить о цифрах, я бы больше доверяла исследованию, которое мы проводили год назад. По его результатам, посттравматический стресс сейчас имеется у каждого второго человека в нашей стране.
— То есть, от посттравматического стресса страдает около 20 миллионов украинцев?
— Фактически, да.
— Почему это состояние настолько распространено?
— У нас война: хотим мы или не хотим, но это так. И ставить это состояние рядом со статистикой по шизофрении неэтично, невзирая на то, кто об этом говорит. Это — все равно, что говорить в целом о количестве онкологических больных, но есть детская и взрослая онкология. Да и пугать людей попусту не стоит, ведь к психическим заболеваниям у нас, в постсоветской среде, относятся очень настороженно.
Но от посттравматического стресса страдают не только люди в зоне военных действий. Количество больных увеличивается в геометрической прогрессии: мы все наблюдали за этими тяжелыми событиями. Да и у тех, кто побывал в зоне боевых действий, есть близкие, родные, друзья. Это коснулось и переселенцев. Количество пострадавших может быть очень большим. И никто об этом не задумывается о том, что с этим стране нужно будет как-то справляться.
— Как проявляется посттравматический стресс?
— Это — очень серьезное расстройство. Все, конечно, зависит от человека. Поясню на примере шизофрении, бредового расстройства: есть «добрый» и «злой» «Наполеон». «Добрый» мне рисовал деньги и говорил: «Доктор, купите себе что-нибудь». А «злой», извините, убивал людей. Так что проявления этого расстройства зависят от того, что у человека внутри.
Посттравматический стресс сначала проявляется, как правило, нарушениями сна. Как только нарушается сон, психика страдает очень серьезно. Появляется flash back, к человеку возвращается «картинка» произошедшего с ним. Больной может стать очень агрессивным, или, наоборот, замкнуться в себе, стать асоциальным. Это сопровождается депрессией и повышенной тревожностью.
Но ставить это состояние в один ряд с шизофренией — для меня, как для врача с тридцатилетним стажем, категорически неправильно.
— Если человек обнаруживает у себя такие симптомы, куда обращаться?
— К врачу. Это — заболевание, и психологи его не лечат. Нужна обязательная психотерапия и медикаментозное лечение. Многие вернулись с войны. Первое, что люди в таком состоянии делают — начинают пить, есть много суицидальных случаев. Такие люди не могут адаптироваться в мирных условиях. Это не только наши солдаты, везде так: и в Израиле, и в Америке, где я с впервые и научилась, что с этим делать. А столкнулась с этим в первый раз я при общении с «афганцами», но тогда не очень понимала, как им помочь.
— Ольга Богомолец призвала депутатов принять законы, защищающие права психически больных людей. В Украине эти права как-то ущемляются?
— Я знаю Ольгу Богомолец очень давно и думаю, что эти слова — политическое заявление. Она к психиатрии имеет такое же отношение, как я — к ядерной физике. Откуда она это знает? Я это комментировать не могу. Это — политика. Посмотрите, что творится в нашей медицине! Что, у нас других проблем нет? Это — лично мое мнение.