Генеральный прокурор Юрий Луценко пожаловался на коллапс в правоохранительной системе. Он сетовал, что Государственное бюро расследований (ГБР) создано еще два года назад, но за это время специальная комиссия так и не смогла назначить руководителя и набрать соответствующий штат, поэтому ситуация зашла в тупик. На днях данное ведомство все же было создано. ГолосUA решил разобраться, почему реформа прокуратуры в нынешнем виде просто зашла в тупик и расспросил об этом у профессора кафедры криминального процесса и криминалистики Академии адвокатуры Украины Виктора Боярова.
— Виктор Иванович, как вы полагаете: не зашла ли реформа прокуратуры в тупик?
— Да, безусловно. Реформа должна давать результаты, но даже в отдаленной перспективе мы просто сталкиваемся с деградацией всей системы. Па факту нет положительных результатов. Все декларации о том, что мы посадим коррупционеров – фарс. Генеральный прокурор только заявляет, что тот или иной гражданин Украины является преступником, и он это докажет. Генпрокурор просто навешивает ярлыки и думает, что на этом его работа закончилась. Я уже не говорю о том, что у генпрокурора нет соответствующего образования. В итоге должность генпрокурора в нашей стране превратилась в политическую. Последний гвоздь, который будет забит в работу прокуратуры – станет деятельность Юрия Луценко. Я не вижу, чем реально занимается Генпрокуратура, кроме как поддерживает обвинения, но такая работа ГПУ без расследования нам не нужна. Она должна работать в связке с судебной системой. Лучше бы деньги направленные на реформы Генпрокуратуры отправили на социальные нужды людей. У нас идут не реформы, а общий деребан страны. Соответственно реформа прокуратуры зашла в глухой угол.
— То есть вы считаете, что реформа прокуратуры будет похоронена?
— Рано или поздно у власти закончатся деньги. Европа и Международный валютный фонд перестанут нас спонсировать. В итоге такие структуры как Государственное бюро расследований будет не за что финансировать. Начнутся перебои с выплатами, люди будут уходить, а система «загибаться». Любая система должна быть эффективной, а прокуратура в нынешнем виде работает неэффективно. Это структура по поеданию и деребана бюджета.
— Почему ГБР создавали на протяжении двух лет и максимально оттягивали его внедрение?
— Нынешней власти было невыгодно создание ГБР и они оттягивали до последнего, чтобы все как следует продумать. Нельзя создавать такую структуру, приняв соответствующий закон и назначив руководителей. Они на своем посту будут выполнять функцию смотрящих. Один — от Яценюка, второй — от Порошенко, а третий — от представителей Радикальной партии. Они будут смотреть, чтобы кто-то не украл больше, чем они крадут. Остальными сотрудниками станут рядовые следователи.
— Ожидать ли нам коллапса в работе правоохранительных органов с приходом новой структуры?
— Не думаю, что наступит коллапс и у нас и так вся система давно дошла до «ручки». В Генеральной прокуратуре сейчас работает более 700 следователей. Это очень много. Думаю, что можно сократить половину из них, так как у нас все равно нет системной работы прокуратуры. С середины 1990-х годов прокуратура Украины была насквозь пронизана коррупцией. Это продолжается и сейчас. Прокуроры только и думают, как скачать деньги с кого-то. По сути, с преступностью они не боролись никогда, это структура по зарабатыванию денег и все.
— Военный прокурор Матиос считает, что изменения в УПК могут вызвать коллапс правоохранительной системы, так или это?
— Отчасти я с ним согласен. Следователь всегда должен действовать в правовом поле, иначе он не пойдет в суд. В итоге все дела просто будут лежать под сукном, но у нас и сейчас 1000 дел не доходят до суда. Еще один момент – повыпускают людей, и будет принцип неотвратимости наказания.
— Какие реформы должны запустить работу прокуратуры?
— Нужно убирать те функции, которые им не нужны и дублируют их работу. В частности, функции парламентского контроля и расширить судебный контроль. Тогда прокуратура станет компактной, где будет можно спросить с каждого человека, чем занимается и какое дело ведет, а не создавать новые структуры и строить новые здания проедая бюджетные деньги.