В начале марта в Украине возобновилась дискуссия вокруг нового Трудового кодекса – законопроект рассматривался в профильном комитете, в связи с чем некоторые политические силы и общественные организации даже провели митинг, протестуя против многих нововведений. Глава Госслужбы по вопросам труда Роман Чернега заявил, что уже в текущем году новый КЗоТ может быть принят. ГолосUA поинтересовался у эксперта по трудовому праву Виталия Дудина, с какими из норм Трудового кодекса не согласны профсоюзы и общественные деятели?
— Виталий, с чем связана активизация деятельности власти вокруг проекта Трудового кодекса, ведь его меняют с начала нулевых, но до сих пор этот процесс так и не завершился?
— Долгое время вопрос нового Трудового кодекса не поднимался, но ситуация изменилась после подписания нового Меморандума с МВФ, в котором украинская власть в завуалированной форме дает обещание принять этот документ. Там говорится о том, что трудовое законодательство должно быть изменено с присущей ему жесткостью и пересмотрено в пользу большей гибкости. Естественно, под этим будет пониматься упрощение порядка увольнения, а также расширение оснований для заключения срочных договоров, разрывать которые можно будет без приведения каких-либо экономических или производственных причин.
— Кто, по вашему мнению, пострадает от нововведений Трудового кодекса?
— Пострадают профсоюзы, потому что уволить работника за прогул или за неисполнение трудовых обязанностей можно будет без согласия профсоюза. Именно по этим статьям сегодня чаще всего профсоюзных активистов и увольняют. На «Киевпасстрансе» была голодовка в феврале, когда работники протестовали против их увольнения по статьям, связанным с прогулом и невыполнением трудовых обязанностей. За надуманный недопуск к работе с помощью охраны или с помощью манипуляции сменами рабочими. Допустим, человек вечером узнает, что у него завтра выход на работу. Вот в таких случаях можно уволить за прогул. Соответственно, главное зло Трудового кодекса – это даже не отдельные нормы, а в том, что он в целом меняет идеологию взаимоотношений между работником и работодателем. Навязывается мысль о том, что работники являются недобросовестными, и именно из-за них страдает наша экономика. Самые яркие примеры – то, что используется пропагандистский аргумент, дескать, профсоюзы защищают пьяниц и тунеядцев, поэтому их нужно лишить гарантий от увольнений.
— Какие нововведения вы бы назвали наиболее вопиющими?
— За работниками будет установлено видеонаблюдение, что навязывает нам мысль, что люди без контроля эффективно и продуктивно работать не могут. Кроме того, устанавливается презумпция правоты работодателя, который сможет своими нормативными актами регулировать многие вопросы, которые прямо не урегулированы коллективным договором. То есть, мы наделяем работодателя – человека, который может не иметь даже юридического образования, или даже не держать юриста в своем штате, — правом регулировать очень широкий круг вопросов. И я не исключаю, что могут быть урегулированы такие вопросы, как язык, на котором работник должен общаться, вопросы дресс-кода, какой-то деловой этики. За невыполнение возложенных нормативными актами дополнительных обязанностей можно будет уволить на общих основаниях.
Плюс предусматривается дерегуляция на мелких предприятиях — до 50 человек. Там можно будет уволить людей быстрее и предупредить о грядущем снижении заработной платы тоже в более короткий срок, чем на общих основаниях. И последнее, это то, что предусматривается так называемая гибкая трудовая функция, когда на работника, якобы по его согласию, можно будет возложить дополнительную работу. Если же по квалификации она ниже его основной работы, то доплаты за нее производиться не будут.
Также расширяются возможности работодателя, когда они смогут прямо заключать трудовые договоры. И их можно будет заключать практически со всеми журналистами, работниками творческих сфер, кино, искусства, педагогика, наука. Без указания даже минимального срока их действия. Это может быть даже один день. Кроме того, можно будет заключать срочный договор, если на то есть воля самого работника.
— Эти нововведения подаются как «осовременивание». Есть ли подобные нормы в законодательстве европейских стран?
— Это все противоречит европейской практике и тем директивам, которые должна ввести в законодательное поле Украина, согласно Соглашению об ассоциации. Там прямо говорится о том, что срочные договоры увеличивают риск как производственных травм, так и переутомления на работе, потому что срочных работников, как правило, эксплуатируют больше, обучают их меньше. И дается прямая рекомендация не допустить использование срочных отношений в разных особо вредных профессиях – подземных работах, строительных и т.д. В нашем же проекте Трудового кодекса указано, что, если работник дал свое согласие, то договор может быть срочным.
— Обсуждения проекта КЗоТа продолжаются – допускаете ли вы, что наиболее спорные нормы в итоговом варианте будут изменены или исключены?
— В Трудовом кодексе многие граждане не разбираются, никаких широких обсуждений не было проведено за те два года, которые документ находится в Верховной Раде, поэтому они (авторы законопроекта – ред.) надеются и сделать вид, что выполняют требования МВФ, и не обидеть собственных избирателей, которые просто не в курсе того, что происходит.
И вот я сомневаюсь, что из этого документа будут исключены эти нормы, потому что они вкладываются в понятие гибкости для работодателя и снижения социальной защищенности наемного работника, которая почему-то считается подрывом конкурентоспособности нашей экономики. Хотя все эти экономические подсчеты опровергаются опытом многих государств. В частности Греция, начиная с кризиса 2008 года, чаще всего внедряла разные реформы, направленные на гибкий наем, временные трудовые отношения. Это не привело к окончанию кризиса, уровень безработицы как был высоким, так и остается, а работники чувствуют себя менее уверенно. И наоборот. Такие станы, как Германия и Финляндия, внедрили меньше всего реформ после кризиса, и экономическая стабильность поддерживалась там на высоком уровне. Самое обидное в этой ситуации, что наше государство исходит не из какого-то реального опыта, а сугубо из близкой ему неолиберальной идеологии, которая заключается в том, что высокие соцстандарты, изощренность работника снижают эффективность бизнеса. И они хотят отчитаться перед МВФ, показать, что мы меняем поле для иностранных инвесторов. При этом они отказались от идеи повышения пенсионного возраста, потому что, наверное, это привело бы к очень резким выступлениям профсоюзов, населения, и многие политические силы тоже это подхватили бы этот повод.