Вся страна созерцает, как два антикоррупционных органа, НАБУ и САП, ведут войну друг с другом. ГолосUA решил разобраться, чем закончится конфликт между руководителем САП Назаром Холодницким, главой НАБУ Артемом Сытником и генпрокурором Юрием Луценко, и расспросил об этом директора Центра исследований проблем гражданского общества Виталия Кулика.
— Чем закончится конфликт между Холодницким, Сытником и Луценко?
— Во–первых, произошло перераспределение полномочий. Частью дел занимается Генпрокуратура, частью САП и НАБУ. Буквально на днях произошло задержание прокурора Винницкой области представителями НАБУ и СБУ. При этом САП не был даже предупрежден. Хотя именно антикоррупционная прокуратура осуществляет процессуальное руководство дел НАБУ. Не считаю, что конфликт между САП и НАБУ завершен. Это не личный конфликт между Сытником и Холодницким, а конфликт институциональный. Соответственно, он будет иметь продолжение. НАБУ пытается быть центром генерирования антикоррупционных политик. Сытник и Холодницкий сейчас борются за должность главного антикоррупционера страны. Глава САП не собирается уходить в отставку добровольно и попытается удержаться в кресле. Холодницкий сейчас будет апеллировать к западным спонсорам, сетуя на качество работы самого НАБУ.
Кроме того, Холодницкий может оспорить ведение незаконных наблюдений со стороны бюро. Например, участие представителей ФБР в расследовании. Все это сыграет не в пользу НАБУ. Противостояние между органами долгоиграющий процесс. Противостояние между ними будет длиться до появления Антикоррупционного суда, а так же до тех пор, пока не заработает Госбюро расследований. Антикоррупционный суд и ГБР должны снять определенные точки конфликта между САП и НАБУ. На суд можно будет перекладывать конкретные решения. Львиная доля конфликтных дел начнут передавать в суд, где будут приниматься окончательные решения.
— Что мешает созданию Антикоррупционного суда?
— Нет модели его формирования. Главная проблема состоит в том, что наши западные партнеры требуют, чтобы процедура назначения судей была максимально удаленной от власти. Это должны делать профессионалы антикоррупционной политики, которые отбирали бы судей в Украине. Президент Порошенко своим решением назначил бы их на должности. То есть не решал, кто будет судьей, а просто подписывал назначение.
— Насколько это важно для Украины?
— Как показывает практика формирования Верховного суда, ведомство само себя не реформирует. В суд приходят люди со старыми фамилиями, ранее работающие в Хозяйственных или специализированных судах. Ближайшие родственники из районных судов переходят в Верховный, так как выигрывают конкурсы и система не меняется, а герметизируется. Антикоррупционный суд должен быть максимально прозрачным. Для этого он должен быть максимально удаленным от власти. Только тогда мы будем защищены.
— Согласится ли на такие условия Порошенко?
— Он будет тянуть до последнего, пока его не прижмут. Это может быть той ценой, которую он заплатит за поддержку себя на выборах. В итоге Антикоррупционный суд может появиться к 2019 году.
— Насколько эффективно работают украинские антикоррупционные органы?
— Не готов говорить по поводу эффективности. 19 дел, доведенных от обвинительного акта до решения суда или вынесения вердикта, — очень мало. Тех дел, которые не развалились и не закончились пиаром, — не так много. Остаток эффективной деятельности НАБУ — не многочислен. НАПК являются аутсайдерами в рейтинге эффективной работе антикоррупционных органов. Его деятельности можно поставить — 20. Наша организация присылала в НАПК письма с разъяснениями, как заполнять е-декларации общественным активистам и организациям.
В итоге, мы получили два взаимоисключающих ответа подписанных одним человеком. Это свидетельствует о наличии кризиса в этой организации, что говорит о том, что структуру нужно перезапускать с нуля. НАБУ и САП хотя бы пытаются вести борьбу с коррупцией. Госбюро расследований до сих пор не имеет личных кабинетов. Его сотрудники ходят в поисках места по коридорам Генпрокуратуры. Им не выделено материальное обеспечение и не запущен процесс окончательного формирования штатных сотрудников. Соответственно, об эффективной работе не может быть даже речи.
— Почему затягивается запуск ГБР?
— Из-за формирования состава. В частности, — непрозрачной конкурсной комиссии. Она сформирована таким образом, что учитывает только мнение прокуратуры, Администрации Президента, МВД и СБУ. ГБР должно наблюдать за НАБУ и ловить его за руку, если оно будет делать что-то неправильно. Кроме того, проводить следствие по не криминальным делам в отношении полиции высшего состава, прокуратуры и СБУ.
К сожалению, такой подбор привел к закрытости системы подбора. То есть общественность говорить, что ГБР будет работать непрозрачно, власть говорит, если вы хотите прозрачности, то не получите результат и качественных следователей. В вопросе ГБР нужно выбрать прозрачно руководящие должности данного антикоррупционного звена. В отношении того, как формируется комиссия по отбору сотрудников ГБР и проводится собеседование, у меня есть много вопросов. Проходит не собеседование, а встреча хороших знакомых.
— В чем главная проблема медленной, некачественной и избирательной проверки е- деклараций?
— Вопрос в отношении самого сервиса по заполнению е-деклараций сводится работе софта, который не выдерживает никакой критики. Вторая позиция в руководстве нынешнего и бывшего состава НАПК присутствовали политические назначенцы, которые не способны запустить эффективную работу. Они находятся под давлением своих политических сил, которые их туда назначили. Отсюда избирательность, затягивание проверок е-деклараций. У руководства НАПК стоит задача дождаться президентских выборов.
Политические риски ставятся выше, чем необходимость эффективной работы. Кроме того, проверки е-деклараций НАПК не привели к тому, чтобы НАБУ открыло предписание по незаконному обогащению. Стоит обратить внимание, что статья о незаконном обогащении имеет ряд разночтений. НАПК боится использовать указания в протоколах, основываясь, на том, что это обогащение, которое подпадает под криминальное преследование. В том числе, что они не захотят задевать высших политических игроков. Если НАПК перезапустится, то тогда можно будет говорить об эффективности его работы и честной проверки е-деклараций.
Боюсь, что после выборов 2019 года победитель, в отношении своих бывших конкурентов может использовать статью незаконное обогащение и инициировать массовую проверку е-деклараций своих оппонентов. Тогда проигравший получит закон, а победитель получит все. Могут начаться массовые политически репрессии.