В Министерстве здравоохранения Украины заявили о намерении убрать из бригад скорой помощи врачей и заменить их парамедиками – фельдшерами без высшего образования. Исполняющая обязанности министра Ульяна Супрун уже собрала совещание, на котором обсуждалась реформа экстренной медицины. Среди прочего речь идет также о сокращении медицинских бригад. Сейчас в большинстве машин по три-четыре человека: врач, фельдшер, санитар (не всегда) и водитель. Однако число медработников хотят уменьшить до двух – убрать врачей, и оставить лишь фельдшера и санинструктора (он же водитель). Куда пойдут врачи из «скорых», пока неясно. О причинах и последствиях такого «реформирования» скорой помощи корреспондент ГолосUA узнавала у президента Всеукраинского совета защиты прав и безопасности пациентов Виктора Сердюка.
— Виктор Григорьевич, как можно оценить инициативу по замене врачей на «скорой» парамедиками?
— В это невозможно поверить! Но решение, к счастью, пока не принято. А то, что кое-кто говорит, что будут сокращения врачей на «скорой»… Это невозможно по нескольким причинам. Во-первых, работу системы здравоохранения нельзя остановить даже на короткое время, чтобы что-то там реформировать. Она должна работать постоянно, чем и отличается от всех других. Однако, украинская медицина не может оставаться и такой, как есть сейчас. В этом-то и заключается профессионализм власти, правительства — поставить правильные акценты, найти верные подходы к реформированию медицины.
— Как это можно осуществить?
— Единственный правильный вариант — оставить работать действующую систему. Пусть она существует, может быть, работая хуже или лучше. А параллельно — внедрить новую, которая покажет, что эта технология лучше. И тогда люди сами поймут, кого вызывать в случае необходимости неотложной помощи.
— Но в Минздраве всерьез собираются уволить врачей «скорой» и заменить их парамедиками…
— Как это возможно? К кому первому бригада «скорой» не доедет или, приехав, что-то неправильно диагностирует? Это, извините, по факту — разрешение на убийство. Не хочу думать о наших управленцах настолько плохо.
У нас есть система, которая работает не идеально, но является элементом жизнеобеспечения. Такие же диспетчеры, как в скорой помощи, сидят и аэропортах, отвечая за взлет и посадку самолетов, безопасность пассажиров. Это — колоссальный труд. «Скорая» — это не только врачи, как и аэропорт. Но должны быть специалисты, оказывающие экстренную медицинскую помощь. При этом, система должна быть соответствующим образом оснащена, в машине обязан быть хотя бы кардиограф. Кроме этого, нужны профессиональные диспетчеры, которые четко знают, что делать в том или ином случае. Для того, чтобы помочь, например, при желудочном кровотечении, необходимо знать, в какой больнице есть работающий колоноскоп, не находящийся на профилактике, не сломанный. Иначе — никак. А пока речь идет только о скорости доставки. Но если колоноскопа нет, как бы быстро больного не довезли, хирургам просто придется копаться в его кишках, чтобы установить диагноз. Диспетчер обо всем этом должен знать.
— К каким последствиям приведет разрушение действующей системы?
— У нас эта система может работать недостаточно хорошо. Но если заменить в ней либо диспетчера, либо врача, люди просто будут умирать. Ведь диспетчера уже научены, врачи имеют опыт, чтобы отличить кишечное кровотечение от желудочного. Так что, думаю, никто не может решиться на такое преступление — поменять на ходу «Ланос» на «Мерседес».
— Кроме этого, врачей «скорой» хотят переквалифицировать в семейные доктора…
— А кто будет спасать жизни в процессе этой переквалификации? Никто.
— Не будет ли это напрасной утратой квалифицированных кадров?
— Мы можем без конца говорить о медицине будущего. Еще Ющенко строил «больницу будущего», сейчас возводится «Охмадет будущего», во Львове — перинатальный центр будущего. У нас вся медицина — в будущем. Но прямо сейчас кто-то попадает в реанимацию, и такому пациенту в данную секунду должна быть оказана помощь. Если мы примем решение это приостановить — пойдем на преступление. А если захотим реформировать — должны строить параллельную систему.
— Какой она должна быть?
— Безусловно, лучшей. С большей зарплатой и лучшим специалистами. А там посмотрим.
— Но есть страны, в которых на «скорой» работают только парамедики, например, Канада…
— Для того чтобы «прицепить этот хвост к собаке», нужна сначала сама «собака». Парамедики в Канаде возникли не мгновенно, не свалились с неба. Не бывает так, чтобы они возникли «с завтрашнего дня». Так что службу нужно оснастить, финансировать. Такую модель внедрили в Одессе — там при инфаркте больным бесплатно сразу делают КТ, МРТ, вводят тромболитики, а все реанимации полностью оснащены минимум на три дня лечения для восстановления больных, спасения жизни. При этом, никто никого со «скорой» не увольнял. Более того, автопарк «скорой» передали в областное подчинение, заключив договор об обслуживании одесситов. И не было такого, что вот «мы сегодня «скорую» реформируем, вызывайте нас завтра». Так что, считаю, что такое решение не может быть принято в принципе. Есть одесский пример, но нам почему-то нужно ехать в Канаду, чтобы скопировать их опыт.