Очевидно, что повышение минимальной заработной платы – это шаг в борьбе с бедностью. Любое повышение, даже на гривну — это стандарт, меньше которого в Украине платить нельзя. Однако этот стандарт задан у нас на очень низком уровне. Власть всегда «жонглирует» этими двумя понятиями – минимальная зарплата и прожиточный минимум. Причем последний – это то, без чего прожить невозможно, это уже «физиология». И к этому показателю экономисты предъявляют отдельные претензии. По факту, цены в стране растут на все, а прожиточный минимум в это время падает. Удивительно, как может человек прожить на меньшее количество денег, чем реально стоит еда. О «нереальном» прожиточном минимуме в Украине, возведении барьеров для получения жилищно-коммунальных субсидий и вероятности дефолта в стране корреспонденту ГолосUA рассказал экономический эксперт Виктор Скаршевский.
— Виктор, почему украинцы по своим кошелькам не замечают повышения своих доходов?
— Во-первых, никакого повышения доходов населения и не было, потому что инфляция съедает все эти повышения, особенно в 2014-2015 годах. И сейчас доходы населения даже не проиндексированы до того уровня, который был раньше. Если посмотреть на абсолютные величины, на тот же прожиточный минимум — 1800 грн, так на этот прожиточный минимум никто не проживет. Тем более даже Минсоцполитики говорит, что прожиточный минимум составляет 4200 грн, и то это заниженный показатель. То есть, индексируют у нас только на прогнозный показатель инфляции. Спрогнозировали 8% — проиндексировали на 8%, а по факту инфляция – 15%, то есть половину отобрали.
— Власть намерена сокращать социальные выплаты населению, и субсидии в том числе…
— Что касается возведения барьеров для получения жилищно-коммунальных субсидий, то, с одной стороны, они перекрывают допуск к субсидиям и делают барьеры, а с другой стороны – сейчас повысят тарифы, и долги по коммуналке будут расти, и все-таки придется увеличивать расходную часть из бюджета на субсидии. В прошлом году 70 млрд грн было выплачено на субсидии, а предусмотрено изначально было 46 млрд грн. По ходу они повысили до 70. В этом году предусмотрено 70 млрд грн и, думаю, если будет повышение цен, то эта сумма может и до 90 млрд грн дотянуть. Тем более долги по коммунальным услугам растут, их порядка 40 млрд грн. Правда, это долги не самих украинских граждан, а это бюджетные долги, поскольку сегодня действует «зачетная» схема. В ярком представлении сегодня действует схема взаимозачетов, которая применялась в 90-х. А там, где взаимозачет, всегда есть «дисконт» (очень модное слово в 90-х). Сейчас это слово не употребляют, но дисконт есть, и он всегда переводится в наличные средства, но это уже другой вопрос.
— Правда ли, что дефолт для Украины лучше, чем продолжение долговой политики?
— Дефолт – это всегда плохо. По факту, Украина сейчас находится в дефолте, потому что в декабре 2015 года не рассчиталась по так называемым российским евробондам, не погасила 3 млрд долларов. Сейчас этот вопрос рассматривается в Лондонском суде. Сейчас уже можно сказать, что по ходу рассмотрения Украина находится не в лучшей позиции. Где-то сейчас будет окончательное решение по этому вопросу. В любом случае, это называется технический дефолт. Думаю, Украине придется выплачивать этот долг, возможно, не сразу 3 млрд долларов, возможно, будет рассрочка. С российской стороны уже звучали такие моменты, что они готовы частями получать. В любом случае 3 млрд долларов Украине придется возвращать.
— То есть, Украина уже находится в состоянии технического дефолта…
— Да. Говорить о том, что лучше или что хуже, сложно. При условии, если Украина объявляет дефолт, нужно начать переговоры о реструктуризации внешнего долга. Это уже может восприниматься как потенциальный дефолт. Между тем кредиторы, которые прокредитовали Украину, отслеживают ситуацию с золотовалютными резервами и т.д. Они понимают, что в полном объеме Украина не сможет рассчитаться с ними со своих внутренних резервов. Доступ на внешние рынки сейчас перекрыт. Тем более, сейчас общемировые процесс идут таким образом, что у наших кредиторов уже потерялся интерес к развивающимся странам, к которым относится Украина, потому что они сейчас переориентировались на Америку.
— Почему кредиторы устремились в США?
— Америка дает доходность 3-3,5% по гособлигациям, по американским казначейским обязательствам. Они менее рисковые, поэтому в них можно вкладываться с меньшим риском. Поэтому сейчас, если занимать на внешних рынках, то это может быть и 8 и 9% годовых. Последнее размещение у нас было 7,385%. Мало того, что такие высокие проценты, еще и мало кто захочет так рисковать, исходя из тех объемов платежей, которые Украине предстоит выплатить в ближайшие 2-3 года.
— Украина все-таки может начать реструктуризацию долга?
— Реструктуризацию долга, конечно, можно начать. Можно назвать ее дефолт или не дефолт, но здесь почти всегда упускается фундаментальный момент. Чуть-чуть истории. Была реструктуризация в Украине. С 2015 по 2019 год Украина 12 млрд долларов недоплачивает, хотя должна была уже выплатить. Это реструктуризация. На этот период Украина облегчила расходы бюджета по внешним платежам. Но с 2019 года Украина уже начнет возвращать эти деньги. Как-то помогло это стране, воспользовались ли этой ситуацией? Нет, никак не воспользовались. Провели реформу? Нет, не провели. Поэтому, даже если будет успешной реструктуризация, например, придет новая власть, нет никакой гарантии, что этот процесс опять пройдет вхолостую.