В. Землянский: «Европа не ждет Украину с распростертыми объятиями»

На саммите в Брюсселе Украина подписала Соглашение об ассоциации с ЕС, предусматривающее, с одной стороны, отмену ввозных пошлин для украинских товаров, а с другой — ряд рисков для экономики и промышленности Украины. ГолосUA расспросил у директора энергетических программ Центра мировой экономики и международных отношений НАН Украины Валентина Землянского о рисках для украинских предприятий, расположенных на Востоке страны, а также о перспективах для украинской продукции на европейских рынках.

— Валентин Валентинович, к каким рискам для экономики может привести подписание Соглашения об ассоциации с ЕС? Планируется ли дальнейший рост тарифов на газ и электроэнергию?

— Само подписание Соглашения на тарифы особо не влияет. В любом случае, тарифы будут стремиться к уровню цены экспорта – это уже внутренняя политика МВФ и европейского энергосообщества, которые мы должны выполнять. Последнее заявление НАК «Нафтогаз», к сожалению, не имеет никакого отношение к ассоциации с ЕС, но он очень серьезно может вести единую цену – а это порядка 500 дол. за 1 тис куб.м. для всех категорий потребителей без исключения. А в дальнейшем либерально-экономическая теория должна все расставить на свои места. Хотя, последние заявление правительства НКРЭ свидетельствуют, что в этом году ожидать повышения тарифов больше не придется.

— Существует ли угроза закрытия украинских предприятий, не выдерживающих конкуренции наряду с европейскими?

— Это больше вопрос технических стандартов. Например, наше молоко ничем не хуже, и может, даже лучше по качеству, но оно не будет соответствовать техническим регламентам Европейского Союза. И чтобы выйти на европейский рынок, это уже будет проблема.

Ключевым моментом является и то, что европейцы свои бренды на рынках завоевывали десятки лет и сказать, что сейчас придет Украина и нам тут же откроются их рынки, нельзя. Можете представить себе, какие сложности испытывают украинские производители при заходе в ритейловые сети украинских супермаркетов, чтобы найти место на полке и угодить покупателю.Теперь мы можем себе представить, с чем мы столкнемся в Европейском Союзе, то есть, какое сопротивление чисто конкурентного порядка со стороны европейских производителей ощутит на себе Украина. Это, естественно, отразится и на объемах производства. Прежде всего, удар придется на предприятия Востока, которые были ориентированы на российский рынок, потому что их продукция была просто не востребована на европейском рынке.

— Можно ли ожидать притока инвестиций и кредитов вследствие подписания Договора об ассоциации с ЕС?

— Очень сомневаюсь. В стране, где ведутся боевые действия, говорить о инвестиционном климате и институциональных изменениях пока не приходится. Но, в тоже время, коррупция – это не самое страшное, что может быть, потому что, в принципе, транснациональные корпорации спокойно работают в условиях коррупции. Например, они работают в Африке, Индии и даже для американских компаний, как показала практика, коррупция не является проблемой. Но основной вопрос для привлечения инвестиций – в плоскости прекращения конфликта на Востоке страны.

— Существует ли выгода для предприятий, размещенных на Востоке Украины, от вступления в ЕС, или они больше стремятся в Таможенный Союз?

— Я не думаю, что они получат выгоду при вступлении в ЕС, потому что предприятия на Востоке были ориентированы на российский рынок. Причем, это из-за специфики экономической связи, которая сохранилась еще со времен Советского Союза. Например, если ширина колесной пары, которая производится под стандарт украинской железной дороги одна, то переводить производство колесной пары для европейской железной дороги нет смысла. С одной стороны, здесь существует спрос со стороны стран Таможенного Союза и нет спроса со стороны ЕС, потому что в Европе рынок уже сбалансирован: поставщики и покупатели находятся между собой в тесном контакте. Одно дело, когда вагоны, по несколько сотен в год, закупались у Крюковского вагоностроительного завода, другое — попытка выйти на европейский рынок. Естественно, для Востока это будет очень большим ударом, как и для экономики в целом. Понятное дело, что можно переориентировать, провести модернизацию, искать возможности, как войти в европейский рынок, но проблема в том, что предприятия на Востоке – одни из немногих в Украине, которые продают продукцию с высокой добавленной стоимостью, там включена наукоемкая составляющая. Ни в полуфабрикатах, ни в сырье, ни в первичной продукции аграрного сектора этого нет. В таком случае, мы просто становимся сырьевым придатком или страной с минимальным уровнем переработки на полуфабрикаты. Вот в такой ситуации это не выгодно с точки зрения перспектив развития страны.

— Может ли европейская продукция вытеснить украинскую и привести к тому, что через 10 лет от отечественного бизнеса не останется и следа?

— Допустим, если Украина создаст условия для захода больших западных инвестиций, то, безусловно, мы можем рассчитывать на привлечение производств. Но мы должны четко понимать, что никто из транснациональных корпораций экологические чистые производства заносить не будет. Понятное дело, что это будут перерабатывающие производства. Насколько мне известно, такие планы рассматривались и суммы исчислялись сотнями миллиардов долларов, которые готовы были вкладывать в случае, если в Украине будет все спокойно и хорошо. Украина, как самодостаточная и развивающая страна, Европе не интересна, у нее своей промышленности хватает. У них есть свои производители, аграрии, которые сидят на достаточно серьезных государственных дотациях. Я бы не стал говорить, что Европа ждет нас с распростертыми объятиями. Нужно просто четко понимать, с чем мы туда идем.

— Валентин Валентинович, какие еще «подводные камни» существуют при вступлении Украины в ЕС?

— Это наша поспешность. Мы точно также спешили, вступая во Всемирную торговую организацию. Переговоры и документы подобного порядка нужно подписывать, но здесь вопрос в получении максимальных преференций при подписании подобного рода документа и по каждому из секторов, где будет идти взаимодействие. Когда стал понятен перечень позиций до момента подписания, все начали активно говорить, что нам надо в Европу. К сожалению, никто так и не понял, что ассоциация с ЕС и интеграция в ЕС – это абсолютно два разных процесса. А внесение изменений в сам документ должно стать первоочередной задачей, потому что через год или два, в конечном итоге, мы вернемся к детальному анализу этого документа и поймем, что поспешили. К сожалению, никто не смотрит в перспективу горизонта 10-15 лет и как это отразится на экономике государства.