В 2006 году Украина ратифицировала Факультативный протокол против пыток и обязалась создать национальный превентивный механизм. На деле же представитель в данном вопросе уполномоченного ВР по правам человека появился только в 2012-м. Что удалось сделать за почти два года работы, как в Украине действует модель «омбудсмен плюс общественность», а также, в каком состоянии находятся украинские места несвободы, ГолосUA узнал у представителя уполномоченного по вопросам реализации национального превентивного механизма Юрия Белоусова.
— Юрий, расскажите более детально о данном механизме. Не все до конца понимают, о чем идет речь, и каковы функции представителя уполномоченного…
— Этот, самый, пожалуй, новый в мире механизм Украина создала согласно Факультативному протоколу к Конвенции ООН против пыток. Он позволяет эффективно предупреждать жестокое обращение и заключается в осуществление регулярных внезапных визитов в любые закрытые учреждения. Идея состоит в том, что если государственный служащий знает, что к нему в каждую минуту, даже ночью, могут зайти независимые эксперты и посмотреть, как он ведет себя с людьми, пребывающими в местах несвободы, это будет сдерживать его от ненадлежащего обращения. Когда общество не ведает, что происходит за закрытыми дверями, рождается много стереотипов. Если руководство уверено, что к ним никто никогда не придет, творят все, что хотят.
— В общественном сознании места не столь отдаленные связаны преимущественно с пенитенциарными учреждениями…
— На самом деле, это не так. В Украине около 180 пенитенциарных заведений, в то время как мест несвободы – более 6000. Сюда входят все райотделы милиции, все учреждения Службы безопасности, Министерства обороны, социальной политики, миграционной, пограничной служб, дома ребенка Минздрава, психоневрологические интернаты, психиатрические больницы. В данных заведениях пребывает более 1 миллиона людей ежегодно. Есть колонии, где заключенные содержатся годами или отбывают пожизненное наказание, а есть автозаки, которые за год перевозят 600 тысяч человек. Если условия плохие, то в закрытых учреждениях люди подвергаются различного рода страданиям.
— Какие нарушения прав человека там наиболее распространены?
— Для МВД самыми типичными нарушениями становятся незаконные задержания и не информирование о них, в частности, в центры предоставления правовой помощи, которые должны направлять адвокатов немедленно. Фиксируются и случаи избиения, жестокого обращения, несвоевременное предоставление медицинской помощи — разного рода процессуальные нарушения. Если мы говорим о пенитенциарной службе, то здесь больше проблем, связанные с условиями содержания. Хотя имеет место также жестокое обращение со стороны администрации или использование других осужденных для давления на человека. В психиатрических учреждениях системная проблема — в отсутствие нормативного порядка применения различных средств сдерживания. Я говорю о смирительных рубашках, разного рода ремнях, которыми связывают пациентов. Во многих больницах и интернатах сами их изготовляют, но ведь нет никаких стандартов. Что сошьют, то и используют! Также был случай, когда человек находился в возбужденном состоянии, в психиатрической больнице сварили металлическую клетку и закрыли его там на три дня. Наш современный мир не приемлет такого обращения. Недавно даже был принят новый закон по гуманизации условий отбывания наказания, треть которого разработал уполномоченный по данным наших визитов.
— То есть, стоит задача не только выявить проблему, но и влиять на практику на законодательном уровне?
— Да, на каждый тип учреждения есть своя анкета, в которой мы фиксируем все детали после каждого визита. Ездим, фотографируем всё, что видим, независимо от того где это происходит: в следственном изоляторе, колонии или детском доме. Мы имеем право общаться наедине с любым человеком, там пребывающим, порой просто даже закрываемся в камере с лицами, которые отбывают пожизненное наказание. Они рассказывают, что происходит на самом деле. Далее готовим отчет с фотографиями, направляем его на уровень, как минимум, первого заместителя руководителя ведомства, даем рекомендации. Затем отслеживаем, что они делают. В прошлом году уполномоченным была создана группа, в состав которой вошли первые заместители министерств и ведомств, чтобы совместно мы разрабатывали меры для улучшения условий пребывания и коррекции законодательства. Стандарты меняются: то, что раньше было нормой, сейчас вызывает ужас у людей.
— Не могу не вспомнить об условиях в Лукьяновском СИЗО…
— Мы пригласили парламентский комитет по правам человека в полном составе, завели его в Лукьяновское СИЗО и показали «лучшие места», которые там есть, чтобы они поняли, о чем идет речь. Условия достаточно плохие, проводятся ремонтные работы, но надо поднимать более глобальный вопрос строительства нового следственного изолятора.
— Правда, что любой представитель общественности может поехать вместе с вами в закрытые учреждения?
— Специфика национального превентивного механизма в Украине такова, что эти визиты представителей омбудсмена осуществляют вместе с общественностью. Если кто-то хочет поехать, мы рекомендуем пройти базовый тренинг, который организуют и проводят независимые эксперты- правозащитники. Они обучают, рекомендуют человека уполномоченному, который дает ему поручение, и он отправляется вместе с нами в любое место несвободы. В прошлом году мы провели 282 таких визита. В этом году хотим увеличить их количество. В ближайшее время будет готов уже второй отчет о нашей деятельности, который разместим на сайте. В прошлом году мы перевели его на английский, и он распространен по всему миру.
— Вы сотрудничаете с международными организациями?
— Да, создан экспертный совет, в который вошли все представители международных организаций: в частности, ООН, ОБСЕ, Совета Европы.
— Многих граждан беспокоит, как складывается на данный момент судьба людей, находящихся в местах несвободы в Крыму, и сколько их там?
— В частности, в психоневрологических интернатах в Крыму находится 1180 недееспособных или частично дееспособных людей. Что касается пенитенциарных заведений, то их там 4: это следственный изолятор, исправительный центр и 2 колонии, в которых пребывает более 3 тысяч человек. Проблема состоит в том, что у нас на данный момент нет доступа в эти закрытые учреждения. С начала марта мы полностью потеряли связь с управлением пенитенциарной службы в Крыму. Россия же, в свою очередь, не присоединилась к Факультативному протоколу к Конвенции ООН против пыток, то есть не имеет альтернативного мониторингового механизма, что создает основу для разного рода злоупотреблений. Отдельный вопрос связан с теми людьми, которые пребывают в следственном изоляторе, ведь криминальное производство относительно них было открыто украинскими судами, а сейчас на этой территории уже действует российское законодательство. То есть произойдет переквалификация дел.
— Украина готова принять на материковой части заключенных Крыма?
— Согласно информации руководителя пенитенциарной службы Украина готова принять лиц, которые выразят согласие отбывать наказание или пребывать в следственных изоляторах на континентальной части Украины. Огромной проблемой остается, как доставить их оттуда. Пытаемся ее решить, на данный момент нет готового ответа. Стационарный офис уполномоченного в Симферополе, который находился в здании правительства, мы потеряли. Он опломбирован, сотрудники, работавшие там, не имеют доступа к рабочим местам. Определенное время мы опирались на сеть украинских правозащитников, но большинство из них выехало из Автономной Республики в связи с угрозой жизни, нападениями, похищениями, случаями пыток. Планируем создать два центра относительно координации получения информации о нарушении прав человека в Крыму.