В некоторых СМИ в последнее время появились публикации примерно с таким заголовком: «Украина тушит свет». И немудрено – в Минэнергоугле уже заявили, что переход к веерным отключениям связан с введением графиков ограничения потребления электричества. О том, почему возникла потребность «обесточить» промышленность и население страны-экспортера электроэнергии, которым, как известно, уже много лет является Украина, корреспондент ГолосUA побеседовала с членом наблюдательного совета Института энергетических стратегий Украины Юрием Корольчуком.
— Юрий, если Украина так «богата» электроэнергией, что даже ее экспортирует, зачем нужны веерные отключения?
— Существует определенный миф о том, что у нас – профицитная система производства электроэнергии. Да, действительно, в Украине достаточно АЭС с высокой мощностью, блоков ТЭС. Правда, последние изношены на 90%. Это даже в «Энергетической стратегии» записано, что их все нужно менять. И создается впечатление, что мы можем вырабатывать много электричества.
Более того, мы до 2013 года экспортировали 10 млрд кВт электроэнергии. 9,5 млрд. – ДТЭК, 0,5 млрд кВт – государственная компания «Укринтерэнерго».
— Этот экспорт продолжается и сейчас?
— В августе произошло сокращение экспорта на 50%. Думаю, что до конца года мы вместо 11 ожидаемых млрд кВт экспорта «скатимся» до уровня 6-7 млрд кВт.
— Покупать электроэнергию, как уголь, не начнем?
— Думаю, что, все-таки, нет. Но то, что уже импортируем уголь, и есть фактическим импортом электроэнергии. Экспорт электроэнергии раньше называли «скрытой дотацией производства угля» шахтами ДТЭК. Компания добывала уголь, перерабатывала у себя на тепловых электростанциях «Западэнерго» и экспортировала, в первую очередь, в Венгрию, а затем и Белоруссию, частично – в Молдову и Румынию.
Вопрос здесь в другом. Все выглядит так, что есть профицит мощности по производству электричества. Но все атомные энергоблоки большие, по тысяче мегаватт. Чтобы такой блок запустить, он должен «выработать» свой ресурс, условно – за день-два. Эту электроэнергию куда-то надо девать.
— В чем здесь проблема?
— Ночью у нас падает потребление электроэнергии. Экспортировать энергию атомные электростанции не могут. Это делает тот же ДТЭК, создав специальную компанию и получив лицензию.
И, опять-таки, нельзя сказать, что за границами Украины все готовы брать столько энергии. Та же Белоруссия хочет строить свою АЭС, а также – Венгрия и Румыния. Они все стремятся избавиться от импортозависимости.
— И все-таки, почему появилась проблема с отключением электроэнергии в Украине?
— Тепловые электростанции, работающие на угле и производящие 43% электроэнергии, оказались без сырья. Формально, они могут выработать меньшее количество электричества. Например, не 70 млрд, а 50 млрд кВт. А вот остальные 20 млрд кВт выработали бы атомные электростанции. Но возникает проблема – атомные электростанции не могут наращивать производство энергии во время «пикового» потребления. То есть, с 7.00 до 11.00 и с 18.00 до 22.00. Они и готовы технически это сделать, но их не запустишь и не остановишь. Нет маневренности. Возможно, если бы были атомные блоки по 200-300 мегаватт… Но такого нет, строят, преимущественно, большие. А на тепловых станциях – небольшие блоки, их можно эксплуатировать в режиме маневренности.
— А наши гидроэлектростанции?
— Они всего 7% электроэнергии производят. И, собственно, выполняют «маневренную» роль, когда в «час пик» нужно поставить немного больше электроэнергии. Когда становится известно, что или заводы ее будут больше потреблять, или – при наступлении холодов, по воскресеньям.
Возникла ситуация, когда в стране нет угля. Мы, вроде бы, можем выйти из нее при помощи АЭС, но технологически это сделать невозможно. А «мучить» блоки АЭС – чревато большими проблемами.
— Уголь собираются закупать в Африке. Это решит проблему?
— В какой-то мере – да.
— Почему тогда анонсируются веерные отключения?
— Не факт, что этого угля будет достаточно. У нас до конца года будет «дыра» — дефицит порядка 8 млн. тонн угля. А из Африки планируют завезти 5 млн. тонн. Но в ноябре-декабре может быть холодно, и придется вырабатывать электроэнергии больше. А ее не будет, потому что балкеры привезут конкретный объем, в целом из ЮАР планируют пока поставить 1 млн. тонн. Из России также будут везти.
По цене этот уголь — 70 долл, плюс – 30 долл доставка. 100 долл за тонну – он будет стоить все равно столько же, как и украинский уголь.
Но скажу больше: мы заплатим вдвое, так как будем вынуждены восстанавливать инфраструктуру на Донетчине, запускать шахты, обеспечивать зарплату шахтерам, соцвыплаты. И, одновременно, платить за импорт угля.
Подчеркну: в мае в правительстве знали, что будет такая проблема, им тогда предлагали в России брать уголь. Говорили – вопрос решен. Но ничего так и не решилось. Настало начало августа, увидели данные, что «провал» добычи угля по июлю – 35%. А по августу – уже 65%!
Все действия, которые сейчас есть с газом и углем – люди просто расписались в своей профнепригодности. У меня другого объяснения нет.
— «Головы» «полетят»?
— После выборов – возможно. Хуже всего то, что они потом будут еще иметь моральное право сказать, что все бы сделали, но не успели. Но кто мешает сейчас это делать?
Возможно даже, что это кому-то было выгодно, со стороны такое впечатление складывается. Довели ситуацию до того, что угля в стране нет, и его нужно где-то брать. И вот – мгновенно появляется договор с ЮАР. Хотя дешевле везти уголь из России, за 85-90 долл за тонну. А если перевозить его балкерами из ЮАР, может помешать непогода. Мы что, все сядем и будем ждать?
Это наносит вред всей экономике страны, предприятия заплатят меньше налогов. Поэтому – политические и личные амбиции все ставят под угрозу.
— Что, в результате, нас ждет зимой?
— В худшем варианте, люди будут сидеть без света с 18.00 до 22.00, и утром – с 7.00 до 10.00. В моем ЖЭКе закупили свечи, зная, что будут свет отключать. Так почему об этом прямо не сказать людям, а не ограничиваться общими фразами о том, что «нужно просто потерпеть»?