Освобождение любого общества от последствий реакционности, диктатуры и классовой буржуазии тесно связано с готовностью рабочего слоя вести борьбу через установленные политические инструменты, а также готовностью власть имущих идти на частичные компромиссы с целью сохранить status quo. Именно в этой тонкой борьбе скрывается потенциал революции.
Но решение сложившихся конфликтов всегда нужно искать через политические и правовые институты, избегая вооруженных и силовых методов, хотя именно этот аргумент власть использует для пресечения возможности любого проявления революционных вспышек и политических изменений. Ведь сущность правящих режимов, в основном, носит клановый характер, а это с легкостью объясняет тот факт, что власть ведет себя с народом как феодал со своими рабами. К сожалению, эта тенденция существует по сегодняшний день, несмотря на декоративные и косметические изменения. Для того чтоб влиять на ход политической жизни, обязательным является ведение диалога через уже имеющиеся каналы, представленные власть имущими, опираясь в данном случае лишь на силу убеждения. Надо иметь в виду, что любая попытка изменить укорененные политические устои силовыми методами может обернуться катастрофой, ведь политическая борьба и постоянное давление на власть имущих заставляют их уступать постепенно, что уже дает возможность для политических маневров.
С другой стороны, общественный импульс – это фактор, который заложен в нашей истории, именно он – залог успеха цивилизации. Но подобный импульс должен подчиняться определенной идеологии. Арабский мир – не исключение из правила, а наоборот неотъемлемая часть универсального механизма. В наше время уже сложились определенные идеологические стандарты, которыми «вооружаются» потенциальные революции: политический ислам, арабский национализм, демократический бренд на западный лад, реформаторы и либералы, да и многие другие. Все эти идеологические маневры применяются по мере их действенности в разных политических и социальных обстановках. Если есть возможность избежать насилия, то используются более «нейтральные» методы трансформации, как например «демократия а ля Запад», в иных случаях революции не могут проходить без насилия, как раз это мы сейчас наблюдаем в Сирии и Ливии.
Хрестоматийный пример Карла Маркса успешно работает и в ходе Арабской весны, ведь движущей силой является не кто иной, как рабочий класс. Классический пример применения этой идеологии – молодой тунисец Мохаммед Буазизи, который поджег сам себя, по сути, за идею. Именно этот момент говорит о том, что теория Маркса все еще не исчерпала свои возможности. В Тунисе не было определенной политической силы, которая могла бы повести за собой массы, и это дало возможность действовать другим идеологическим слоям, уже имеющим опыт борьбы в этом направлении: исламистам и западным демократам, сумевшим оседлать революционную волну и быстро справиться с тем же рабочим классом. Произошла небольшая, скорее мягкая, рокировка политических полюсов в Тунисе, и исламисты заняли ведущие позиции.
Но глава партии «Аль-Нахда» Мухаммад Аль-Гануши – очень тонкий политик: дабы «не обнажить» себя полностью, взял в союзники представителей других политических сил, но по иронии судьбы для тех, кто находился у истоков революции, места в недавно избранном учредительном совете не нашлось. Так что эта революция была взята в плен уже в самом начале с помощью оппортунистов, поддерживаемых США и Францией.
Что касается Египта, то здесь политические трансформации проходят поэтапно и тлеют до сих пор, подпитываются они исключительно «энергией» рабочего класса, который рьяно требует радикальных изменений в структуре власти, считая Высший военный совет приемником свергнутого президента Мубарака. Эта тактика была спрогнозирована с самого начала, а цель ее – сохранить status quo Египта на мировой политической арене, в том числе отношения с Израилем.
Если посмотреть на революцию в Египте в анатомической плоскости, то очевидно, что до сих пор идет внутренняя борьба между представителями рабочего класса и буржуазией в лице так называемых либералов и исламистов, поддерживаемых Западом и странами Арабского залива. Они используют институт выборов, где будут задействованы отработанные в мировой практике манипуляции, на руку оппортунистам, будь-то исламисты или демократы. Рабочий класс, в любом случае, будет за бортом и для него не найдется места ни в органах законодательной, ни исполнительной власти. Это своего рода политический буфер, созданный оппортунистами, которые являются проводником мировой политики в Египте.
К сожалению, этот тлеющий элемент революции, то есть рабочая среда, составляет около 80% потенциальных избирателей. Таким образом, мы стоим перед лицом неминуемых трансформаций, котрые могут вылиться в гуманитарную катастрофу, если Высший военный совет не сумеет маневрировать в столь короткие строки. Египет – очень богатое государство, оно богато своей историей, географией и стратегическим расположением, поэтому внимание всех внешних геополитических игроков сконцентрировано на площади ат-Тахрир в Каире.
Очень трудно прогнозировать окончательный исход второй фазы революции. Если первая фаза носила чисто декоративный манипуляционный характер, то вторая более радикальная, она предусматривает изменения во всем ближневосточном регионе, исходя из той роли, которую продолжает играть Египет как государство и как народ. Вот почему исламистский сегмент в этой стране раскололся, ведь в ходе самой революции, был сформулирован политический бренд из слоев рабочего класса, выступающих против сотрудничества с Израилем, за права палестинцев и многое другое, что не вписывается в рамки соглашений и общественного порядка. А второй сегмент исламистов носит чисто политический характер, получая финансовую поддержку от западных спецслужб.
На фоне этого в СМИ мы видим новости о разжигании конфессиональных противоречий. Это попытка дискредитировать исламистский бренд в глазах общественности. Справиться с этим будет довольно сложно, учитывая силу инерции, заложенной в рабочем классе, который действительно вышел на улицы, чтобы поменять свое положение. Высший военный совет – это тот же марионеточный режим, сейчас он ведет интенсивный переговорный процесс со всеми сторонами, выигрывая тем самым время, что, в свою очередь, способствует исчерпанию стремления к изменениям среди обычных людей. С самого начала революция подпитывалась так называемой донорской помощью, как со стороны Запада, так и со стороны стран Арабского залива. Но это, к сожалению, никак не может повлиять на проверенный закон протекания революции, о чем писал еще Маркс, это неизбежно. Так что Арабская весна будет тем лакмусом, который проверит на выдержанность два существующих бренда: буржуазную революцию по-французски и пролетарскую революцию по Марксу. Или может, появится третье решение этой дилеммы, о котором еще не было написано в учебниках истории.
Что касается Ливии, Сирии и Йемена, то революция была обуздана уже в самом начале, учитывая вмешательство и корректировку со стороны сверхдержав. Поэтому все, что мы видим – это борьба буржуазных классов, — что только подпитывает народный гнев, — для достижения власти и контроля над ресурсами.
Действия в Триполи – это своего рода попытка подправить исход народного гнева, поэтому ливийцы с самого начала были лишены возможности избирать свою страну и институты власти. Для этого были предприняты все меры с целью раздробления фронта народной революции на несколько направлений, таких как исламисты, либералы и другие, финансируемые разными игроками в зависимости от их интересов. Но сошлись они все на одном: надо ликвидировать Каддафи, ведь если он предстанет перед судом, то может раскрыть простому обывателю самые «сокровенные» мировые тайны. Этот сценарий, как ни странно, повторился и в Сирии, поэтому мирные демонстрации перешли во вторую фазу – военизированную, только борьба уже идет между большими государствами, а Сирия олицетворяет центр сопротивления в регионе.
Йемен – не исключение в этой большой игре, которая стала стандартом. Йеменская буржуазия в лице власти, поддерживаемой американцами и саудитами, ведет синхронную работу для обуздания революционных проявлений, чтобы они не перекинулись на Аравийский полуостров. Йемен сможет практически единолично контролировать Аденский залив, если прогрессивные народные силы возьмут бразды правления в свои руки, свергнув режим ад-Дин Салаха, и параллельно египетская революция придет к логическому завершению, переформатировав все по-новому. Союз нового Египта и Йемена неизбежен, что означает рождение нового геополитического образования, которое будет контролировать Суецкий канал и не только. Тогда Запад будет мечтать о добрых сомалийских пиратах. Это будет казаться игрушкой по сравнению с тем, что придется считаться с мнением новообразовавшегося союза.
Сопротивление в регионе вполне рационально, ведь Саудовская Аравия не заинтересована в продолжение революции на своей территории. Уход Мубарака с политической сцены заставил западных игроков полностью пересмотреть дорожную карту Ближнего Востока и поэтому нужно было перенести арену восстаний в Сирию. Почему? По-видимому, Запад боялся, чтобы Дамаск не превратился в штаб-квартиру для всех революций в регионе, включая Аравийский полуостров. Так что революция в Сирии на ливийский лад – это был прогнозированный результат еще тогда, когда свергли президента Мубарака. Чтобы спасти положение, надо перетасовать все карты таким образом, чтобы сбить с курса народную волю.
(Первая часть — тут).