Главным требованием мирового сообщества, зарубежных стран и международных организаций к Украине всегда было и есть сейчас борьба с коррупцией. Но за этими требованиями скрывается не столько собственно антикоррупционная борьба, сколько преодоление последствий мафиозного государства, которым Украина являлась как минимум последнее десятилетие. Коррупция является основным элементом развития организационной преступности, которая призвана одной из главных международных проблем, наряду с терроризмом. Эксперты Всемирного экономического форума признали Украину страной с крайне высоким уровнем организованной преступности. В Индексе глобальной конкурентноспособности,за 2017-2018 гг. Украина на 4 пункта улучшила свои позиции, заняв 81-е место из 137 стран. Однако по критерию «Организованная преступность»Украина на 113 месте оказалась в числе худших. Этот показатель не оценивает уровень преступности в стране в целом, а лишь учитывает степень влияния ОПГ на ведение бизнеса. Также критерий оценивает уровень потерь, которые несет бизнес от деятельности мафии, рэкета, вымогательства.
Несистемные ОПГ-гопники
В последнее время мы все чаще являемся свидетелями резонансных преступлений свойственных организованной преступности. Убийства, грабежи, разборки со стрельбой и т.д. Именно эту деятельность представляет большинство «пересичных» украинцев при упоминании об организованной преступности. Но это лишь наиболее заметные и резонансные следствия и результаты деятельности оргпреступности. Это лишь верхушка айсберга.
Чаще всего именно о несистемной оргпреступности идет речь, когда правоохранители рапортуют об успехах в борьбе и ликвидации очередной ОПГ в каком-нибудь селе. Эта преступная деятельность действительно напрямую связана с экономической ситуацией, уменьшением доходов, безработицей и материальными трудностями. Росту данной модели преступности, конечно же, способствует война в ОРДЛО и как следствие увеличение количества нелегального оружия у населения и людей, готовых его применить в криминальных целях.
Задержания различных «воров в законе» и высылка из страны чужеземных криминальных авторитетов. Также скорее относятся к результатам борьбы с несистемными ОПГ и внутрикриминальными разборками. Часто задержания подобной категории преступников – это не столько заслуга украинских правоохранителей, сколько «сливы» информации и наводки «конкурирующих фирм». Задержания «залетных воров» и отдельных бандитских группировок безусловно важны, но эти успехи правоохранителей – лишь капля в море. В Украине преступность настолько прочно вросла в структуру общества, что правоохранительная система пока не в состоянии в корне изменить ситуацию.
Как Украина превратилась в мафиозное государство
Системные украинские ОПГ, зародившиеся в 90-е годы, существенно трансформировались. Некоторые из них превратились в олигархо-(политические) партийные и финансово промышленные группы.
За годы так называемых «нулевых» в Украине произошло «огосударствление мафии». В этот период ОПГ начали не только активно подкупать чиновников и правоохранителей, но и делегировать в эти органы своих представителей, часто на руководящие должности. Постепенно с местного и регионального уровня процесс внедрения представителей ОПГ во власть дошел до уровня правительства и центральных органов. Редкий лидер ОПГ в Украине не становился нардепом или на худой конец депутатом обл/горсовета. Некоторые успешно сидят в депутатских креслах и сейчас. Хотя наиболее умные решили, что им лишний «засвет» уже ни к чему. Свои же интересы они успешно решают через представителей, назначенных в важные для себя госорганы.
Превращение Украины в классическое мафиозное государство, начавшееся еще во времена Кучмы, окончательно завершилось в период президентства Януковича. В сложившейся социально-политической ситуации государственные структуры отражали интересы крупных олигархических кланов, а их представители и лидеры оказывали влияние на принятие важнейших политических и экономических решений.
Произошел симбиоз государственного аппарата с организованной преступностью. Национальные интересы и интересы групп влияния во власти и околовластных кругах стали переплетены и неотделимы друг от друга. В международной практике бывали случаи, когда иностранным политикам (правоохранителям) было сложно отделить интересы украинской криминальной структуры от интересов правительства Украины.
Государства со значительным влиянием ОПГ на госаппарат вызывают опасения международного сообщества еще и потому, что в них размывается концептуальная разница между государством и негосударственными структурами. В результате их поведение сложно спрогнозировать, что превращает их в особо опасных игроков на международной арене.
Системная оргпреступность перестала быть чисто криминальной проблемой правоохранительных органов, решаемой силами полиции, прокуратур и судьи. В Украине проблема приобрела криминально-политический характер и несет серьезную угрозу национальной безопасности. Это понимают как внутри страны, так и за рубежом.
Стоит отметить, что пример Украины не такой уж и вопиющий. Сложная ситуация с организованной преступностью сложилась сейчас во многих странах мира, в том числе и весьма успешных. К так называемым «мафиозным государствам» эксперты также причисляют: РФ, Беларусь, Болгарию и Черногорию, Чехию, Венгрию, Словакию, Гвинея-Бисау, Венесуэлу и Мьянму и даже частично Китай.
Оргпреступность несет прямую угрозу политическим и финансовым основам государства. Теневые финансовые потоки, контролируемые коррумпированными политиками, лишают страну значительной части бюджетных средств.
Существенная разница между простой преступной организацией и системными ОПГ заключается в степени их опасности для общества. Системные ОПГ не столько противостоят государству, сколько используют и усугубляют его слабость коррупцией в экономических и политических сферах. Представители ОПГ проникают в органы государства для использования его властных возможностей.
Одним из способов проникновения криминалитета во власть и контроля над политиками является финансирование избирательных кампаний. ОПГ дают политикам деньги на участие в выборах, а позже эти вложения приходится возвращать. В основном это происходит через госзаказы, тендеры, нужные решения или разрешения госорганов. Часто речь идет о миллиардах.
Желая сохранить свое влияние, независимо от того, кто именно придет к власти, представители организованной преступности финансируют крупнейшие политические партии. Можно с большой долей вероятности утверждать, что к подобному источнику финансирования в разной степени и форме прибегали большинство как парламентских, так и не ставших таковыми политсил.
На региональном и местном уровне проникновение криминалитета во власть и его влияние на госорганы еще более внушительное, чем на центральном. Некоторые мэры городов, главы гор/облсоветов имеют определенно криминальное прошлое. О депутатах местных советов говорить вообще излишне. В некоторых представители околокриминальных кругов составляют большинство органа. Отмена неприкосновенности для депутатов местных советов в 2006 году немного ослабила процесс прихода в них криминала.
Системная организованная преступность сейчас эволюционировала от преимущественно уголовной деятельности к построению преступных бизнес-моделей, направленных на приобретение прибыли. Приобретя корпоративный блеск, оргпреступность в значительной степени стала делом профессиональных финансистов, юристов и разного рода работников корпоративного интеллектуального труда.
Члены современных ОПГ уже давно перестали быть маргиналами, ведущими подпольную деятельность, и жить по «воровским законам». Страшные урки в наколках и авторитеты, живущие «по понятиям», преимущественно исчезли, оставшись лишь в воспоминаниях ветеранов УБОП и фильмах «про бандитов» для любителей острых ощущений. В реальности большинство лидеров преступного мира стали респектабельными бизнесменами, пусть и с сомнительным прошлым. Они вполне официально владеют различными компаниями, организовывают благотворительные фонды и даже являются владельцами СМИ. Многие из них могли бы действительно сойти за добропорядочных бизнесменов и политиков.
Во время президентства Януковича государство в лице Министерства доходов и сборов вполне успешно пыталось побороть бытовую, неподконтрольную «семье» коррупцию, и заменить ее централизованным и формально законным механизмом перераспределения средств. Руководству «Минсдоха» действительно удалось достичь внушительных результатов в области оптимизации схем сбора налогов и взять под контроль главные финансовые потки. Проблема лишь в том, что значительная часть собранных ресурсов текла не совсем по назначению.
Как оказалось впоследствии, правительственные чиновники были заняты обогащением собственных семейств и приближенных. Свои люди назначались на руководящие посты в наиболее прибыльных государственных и подконтрольных конкретной группе предприятиях.
Ротация политических и экономических элит при доминировании ОПГ происходит не на демократической основе или вследствие рыночных механизмов, а является управляемым процессом, в котором ключевую роль занимает место того или иного человека в созданной иерархии правящей «семьи». В силу такой ротации новые управленцы становятся больше не бизнесменами, а скорее сборщиками налогов для «семьи». Общее благо становится подчинено частным интересам делегировавшей их группы.
Современная правоохранительная система не только в Украине, но и во всем мире пока еще не могут на равных противостоять системным преступным организациям. ОПГ могут позволить себе нанимать лучших специалистов в интересующих сферах. Они используют новейшие продвинутые технологии, а также имеют доступ к огромным финансовым ресурсам. Страдающие от недостатка финансирования и скованные законами правоохранительные ведомства, заваленные горами дел суды и неповоротливый бюрократический аппарат не в состоянии им противостоять.
Нередки случаи, когда политики и/или правоохранители вместо того, чтобы ликвидировать ОПГ, предпочитают брать под контроль их противозаконную деятельность. Так, например, происходит с торговлей наркотиками, проституцией, добычей и торговлей природными ресурсами и др.
До недавнего времени чаще всего проституцией заправляли сами правоохранители, а сбыт наркотиков осуществлялся при курировании ОБНОН. В период расцвета партии предыдущего президента связанные с политсилой фармпредприятия подсадили на трамадол и сделали наркоманами сотни тысяч человек, создав своеобразную монополию на наркорынке.
Та же история и с незаконной добычей песка (под Киевом и Херсоном незаконная добыча песка велась при сговоре сотрудников прокуратуры и местных властей), незаконной добычей угля (все «копанки» контролируются криминалитетом и коррумпированными чиновниками). Несмотря на мораторий экспорта кругляка темпы вырубки леса в Карпатах ничуть не уменьшаются. Эшелоны с украинской древесиной каждый день отправляются в ЕС.
Государство бессильно в противостоянии с «янтарной мафией». Целые регионы, включая местные органы власти и правоохранителей, вовлечены в нелегальный бизнес или находятся под контролем «янтарных боссов».
В приграничных районах на западе страны криминалитет и коррумпированные чиновники десятилетиями промышляют контрабандой. Многие пограничники, таможенники, сотрудники ГФС являются если не прямыми ставленниками и членами ОПГ, то все равно тесно с ним взаимодействуют. В последнее время к контрабанде добавился бизнес по переправке нелегалов.
Также с контрабанды кормятся ОПГ портовых городов, где в летнее время под их контролем находится сфера развлечений и обслуживания курортников. Земля приморских поселков также находится в сфере интересов ОПГ. Достаточно вспомнить показательную ситуацию в Затоке. Вряд ли в других приморских поселках ситуация сильно отличается.
Нелегальная торговля землей – тема глобальная и требует отдельного материала. Но пока мораторий будет действовать, одним из основных выгодополучателей земельных операций будет криминал и коррумпированные бюрократы.
Организованная преступность, пытаясь легализировать криминальные доходы, внедряется в законные виды экономической деятельности. При этом легальные компании и организации используются как ширма и посредники. Уязвимыми для проникновения криминалитета сферами принято считать сферу развлечений («ночная жизнь»), недвижимость, гостиничный и ресторанный бизнес, торговля ювелирными изделиями, пункты обмена валюты, финансовый и энергетический сектор, туризм, азартно-игорный бизнес, закупки, строительство, охранный бизнес и, как ни странно, патриотические организации.
В целом же о разнообразии видов уголовной деятельности украинских ОПГ можно написать десятки томов уголовных дел. Эксперты доказали, что организованная преступность имеет отношение практически ко всем важным сферам жизнедеятельности общества.
Отсталость экономики и слабость государственных институтов – благоприятная почва для появления и развития оргпреступности. Сама оргпреступность вполне может опираться на передовые способы управления, при этом загоняя государство и общество в еще более периферийное положение.
Экономический упадок и слабость государства способствуют росту преступных сообществ. В свою очередь модернизация общества не ведет к искоренению оргпреступности, а ускоряет ее рационализацию, превращая в эффективную систему, затормаживающую развитие экономики и общества.
Это наглядно демонстрирует история Украины как после первого, так и после второго Майдана. Первый Майдан убрал «семью» Кучмы и его ставленника, второй смел «семью Януковича». Можно утверждать, что именно желание не допустить консервацию и укрепление мафиозной структуры государства и свержение без преувеличения бандитского режима было основной силой протестов зимы 13-14 гг., а не евроинтеграция, как многие ошибочно считают.
Нужно также признать, что хоть это сменило политические группы во власти, на степени присутствия ОПГ во власти и их влияния на государство эти перемены отразились незначительно.
В процессе построения демократических институтов ОПГ вполне успешно могут использовать любые преобразования в своих интересах. Демократизация режима сама по себе не гарантирует искоренения оргпреступности.
Со сменой тех, кто находится у власти, меняются лишь финансовые потоки, которыми управляют эти политики. Даже если протестующие добиваются отставки правительства и новых выборов, на смену ушедшим демонизированным политикам придут другие, не исключено, что также связанные с преступным миром.
В современном мире организованная преступность – это не столько феномен группы лиц, занимающихся различными видами незаконной деятельности, сколько вопрос незаконных видов деятельности, которыми занимаются отдельные лица и группы. В случае ареста и изоляции этих лиц соответствующая деятельность продолжается, поскольку остаются незаконный рынок и создаваемые им стимулы.
ОПГ могут вполне успешно действовать как в демократическом, так и в автократическом государстве. Просто одной сменой режима проблему не решить. Наряду с выстраиванием демократических институтов требуется и эффективное государство, способное последовательно и системно бороться с оргпреступностью.
Борьбу с организованной преступностью следует ориентировать на нечто большее, чем пресечение конкретных видов преступлений, она должна быть также направлена на декриминализацию органов власти.
Давление на Украину в вопросах борьбы с коррупцией, постоянное указывание на недостатки в данной деятельности, а также создание антикоррупционных органов НАБУ, НАПК, САП и Антикоррупционного суда можно рассматривать не только как собственно борьбу с коррупцией, но и как элемент международной политики по преодолению в Украине элементов «мафиозного государства» и борьбы с системной оргпреступностью.
Проблемы создания формирования и функционирования указанных антикоррупционных органов в Украине являются прямым следствием сопротивления внедренного во властные структуры криминалитета и погрязших в коррупции чиновников разного ранга. Принявшая в себя криминалитет система власти слишком сильна и оказывает мощное сопротивление. Неудачи в работе, скандалы и попытки дискредитации антикоррупционных органов также являются следствием этой борьбы. Стоит отметить, что представители и руководство самих антикоррупционных органов также прилагает немало усилий для срыва борьбы с коррупцией и оргпреступностью в структурах государства. Особенно красочно выглядит ситуация с руководством НАПК, которое первым имеет все шансы превратится из субъекта в объект антикоррупционных расследований.
Последние скандалы вокруг НАБУ, инициированные Генпрокуратурой и СБУ, также можно рассматривать как сопротивление системы. Ситуация вызывает сильное недовольство западных партнеров и злорадный смех у врагов украинского государства. Все понимают гораздо больше, чем озвучивают вслух.
Пока же предпосылок для коренного изменения ситуации не наблюдается, независимо от персоналий, которые будут находиться при власти и в руководстве государством. При смене ОПГ (организованных политических групп) в результате любых выборов и тем более революций в Украине в обозримом будущем, рассчитывать на кардинальное изменение ситуации вряд ли возможно. Это процесс на долгие годы при очень удачной и результативной работе всей системы антикоррупционных органов. Чего пока нет и близко.