В 1962 этот фильм вышел на экраны уже несуществующей ныне страны, но до сих пор остается вполне востребованным. О том, как снималась картина, рассказал автор сценария Петр Лубенский.
«На Киевской киностудии имени Довженко в 1959 Сергеем Параджановым снималась кинокомедия «Первый парень» по сценарию, написанному мною и В. Безорудько. Но я жил в Лубнах, и мне приходилось часто ездить к нашему режиссеру для работы над следующим эпизодом. Автобус Лубны – Киев обычно останавливался для заправки горючим на скромной пирятинской бензоколонке.
Как-то на рассвете, ожидая заправки автобуса, я вышел на площадку и встретил там молодую мать с ребенком на руках. Девочка немыслимо плакала и кричала, а юная мать никак не могла ее унять. Она даже дала мне понянчить ребенка, но ничего не помогало. />
К нам подъехала огромная желтая цистерна с крупной надписью на борту «Молоко». Девочка внезапно громко засмеялась и замахала ручонками. Мы обалдели, а подошедший шофер констатировал: «Грамотная!» Выяснилось, что им по пути, и молоковоз увез маму с дочкой. Я решил, что этот любопытный кадр надо воткнуть в снимающуюся картину, и, улыбаясь, подошел к красной бензоколонке.
К ней была выстроена длиннющая очередь автомашин разных марок. Дальнобойщики после бессонной ночи, проведенной за рулем, нервничали, и требовали скорейшей заправки. Пожилой небритый заправщик с опухшим от запоя лицом что-то кричал им в ответ и продолжал еле двигаться.
И я подумал: а что, если вместо этого ханыги и прохиндея заправщицей была бы молодая красивая девушка, приветливая и заманчивая, которая любезно обслужит клиента и улыбкой или шуткой снимет печать усталости с лица водителя, а в ответ услышит доброе слово благодарности?
«Это – сюжет!» – обрадовался я и вспомнил американских режиссеров, которые говорят автору: дайте нам скелет, а мясо мы нарастим сами!
Приехав на киностудию, я рассказал начальнику сценарного отдела кинопатриарху Александру Перегуде о своих наблюдениях. Он прямо в лице изменился, приложил палец к губам, накрепко закрыл дверь кабинета и шепотом произнес: «Никому не слова! Украдут. Это шедевр. Немедленно пишите сценарий!». Мы долго подбирали название будущей картины, пока, наконец, меня не осенило, и я произнес: «Королева бензоколонки».
Через полгода бессонных ночей, кошмаров, самокритики и смеха сценарий был готов. Редактором рекомендовали Ренату Король, окончившую с отличием филфак Киевского университета. Она оказалась эрудированным и строгим критиком: не только очистила сценарий от шаблонных решений, но и успешно защищала его на заседаниях худсовета. А защищать было от чего.
Во-первых, практически каждый из присутствующих считал, что только он один умеет писать и ставить кинокомедии, так что пришлось отбиваться от наседаний кандидатов в соавторы и сорежиссеры.
Во-вторых, в то время комедия переживала трагедию. Когда я прочитал сценарий на худсовете, то одна известная артистка сказала: «Как можно снимать комедию в то время, когда в нашей стране не хватает даже мыла и колбасы!». «И пива!», – поддержали ее басом. Сценарий все же приняли, а режиссером был утвержден молодой и перспективный выпускник ВГИКа Николай Литус.
Мы вместе поехали в Москву проконсультироваться у знаменитого режиссера «Веселых ребят» Григория Александрова. Постановщику «Цирка» и «Волги-Волги» мой сценарий понравился, он лишь посетовал, что отсутствует любовная линия: «Надо, чтобы героиня влюбилась в разбитного шофера или отважного гаишника. Комедия без любви хуже похорон!» Но на этот счет у меня было свое твердое пуританское мнение, и я решил, что мы обойдемся без «поцелуя в диафрагму».
Наконец сценарий был запущен в производство, режиссер ввиду дефицита комедийных актрис на главную роль пригласил юную эстонскую кинозвездочку Терье Луйк. Она действительно была потрясающе красива: нежное лицо, задумчивые глаза, элегантная фигура, плавающая походка.
Но она и слышать не хотела о том, чтобы ходить по заправке в заношенной спецовке, не соглашалась на то, чтобы ее лицо «распухло» от укусов пчел, а любую комическую сцену рассматривала как прямую насмешку над актрисой. Терье могла бы отлично сыграть королеву, но… не бензоколонки. В результате с ней пришлось расстаться, а в картине образовался провал – что-то вроде черной дыры в космосе.
И тут появился Алексей Мишурин. У него уже было имя в кино, он прославился как оператор-постановщик ряда киношедевров Александра Довженко. Он мыслил картинками, которые оживлял и превращал в произведения искусства. К счастью, оба режиссера не покушались на соавторство, и благодаря их взаимной тактичности удалось избежать конфликта. Мишурин и Литус прекрасно дополняли друг друга: первый прекрасно работал с камерой, второй – с актерами.
Алексей, недавно закончивший свою комедию «Годы молодые» (которая прославилась еще и песней Майбороды и Малышко «Рушник»), лично знал практически всех комедийных актрис Союза. Прочитав сценарий, Алексей усмехнулся: «Шерше ля фам!» Перебрав все имена, он остановился на Надежде Румянцевой: она как раз вернулась из Аргентины, где происходила презентация картины «Девчата».
Несмотря на ее самолюбие, избалованность славой и эгоцентризм, Мишурину удалось уговорить Надежду приехать в Киев. На пробах, когда волы привезли на заправку микроавтобус с пустым баком, Румянцева заявила: «Волов не заправляем!», да так убедительно и правдоподобно, что вся съемочная группа облегченно вздохнула: найдено то, что нужно.
Снимать фильм решили на той самой пирятинской бензоколонке. Почти все жители гостеприимного городка принимали участие в этом событии: снимались в массовке, сдавали квартиры, обслуживали экспедицию, бабушки приносили своих петухов, чтобы они пели, сидя на бензоколонке, хлопцы приносили здоровенных вареных раков. А садовник из города Лубны Чепур создал на пирятинской бензоколонке огромную клумбу роскошных цветов и уверял, что они никогда не завянут. Он оказался прав: вот уже пятый десяток лет его цветы благоухают в кадрах фильма «Королева бензоколонки».
В перерыве между съемками Надежда Румянцева в поношенной робе, резиновых сапогах и фартуке, с простенькой косынкой на голове стояла около своей бензоколонки и собиралась очистить апельсин. Вдруг подлетает «Москвич», из него выскакивает молодой быстроглазый шофер и говорит:
— Деваха, давай по-быстрому заправляй тачку, я на свадьбу опаздываю!
Румянцева спокойно отвечает, что, дескать, машину она заправлять не будет, так как, по сути, является не заправщицей, а артисткой.
— Да какая к чертям собачьим артистка! А ну, давай жалобную книгу!
— В кино надо ходить!
Тут шофер пригляделся: батюшки!
— Простите, обмишулился! Теперь узнаю, вы – мировая актриса Надежда Румянцева. Извините, и дайте, пожалуйста, автограф.
– За «чертей собачьих» я вам ничего писать не буду. А за мировую артистку получите апельсин.
– Вот спасибочки, я его и есть-то не буду: засушу на память!
Наконец картина была завершена, и мы с Мишуриным в составе украинской делегации поехали в Москву. В небольшом полукруглом зале Министерства кинематографии решалась судьба нашего фильма. Начался сеанс, но критики, от которых пахло коньяком и дорогими конфетами, смотрели не на экран, а на своего всемогущего шефа, высоколобого немолодого блондина средней упитанности, прикинутого импортными шмотками.
Он улыбнется – и все улыбаются, нахмурится – и все хмурятся. За весь фильм он ни разу не засмеялся, и от страха у нас душа ушла в пятки. На экране появилась надпись «Конец фильма». Неужели и нам конец? Включили свет. Блондин встал, пожевал губами, выдержал паузу и сказал: «Комедия получилась. Прокат разрешается». Тут все засмеялись и захлопали в ладоши. А нас после такого нечеловеческого напряжения вполне можно было бы выносить из зала на носилках.
Спасибо рекламе – она сразу дала зеленый свет картине. О «Королеве бензоколонки» вещали и радио, и телевидение, и афиши, и расклеенные на заборах листовки. Народ, соскучившийся по кинокомедии, повалил на картину валом. Моя сестра Нина звонила из Москвы – она еле достала билеты, в Киеве тоже ажиотаж. Но Александр Перегуда охлаждал мой телячий восторг, говоря: «Ой-ой-ой, что еще будет!». И он оказался прав.
Вскоре в газете «Правда» появилась статья, в которой было сказано, что «во время всемирно-исторической победы в искусстве социалистического реализма киевская киностудия выпустила в свет безыдейную, аполитичную, примитивную комедию, рассчитанную только на низкопробный смех ради смеха, не учитывая, что смех – дело серьезное».
И началась свистопляска. В разных газетах регулярно появлялись статьи борзописцев, которые, чувствуя откуда ветер дует, наперебой отпевали «Королеву». Не удержалась и «Литературная газета», которая с возмущением написала о том, что две картины – «Человек-амфибия» и «Королева бензоколонки» — поставили невиданный рекорд по количеству зрителей. Будучи не в состоянии объяснить эту огромную популярность, «Литературка» заявила, что причиной такого нонсенса является «низкий художественный вкус нашего зрителя».
Но критики критикуют, а фильм идет. «Королева» путешествовала по миру, и разговаривала на разных языках: болгарском, французском, английском, и даже арабском. Кинорежиссер Тимофей Левчук рассказывал, как он с украинской делегацией прибыл в Нью-Йорк, а город был обклеен афишами «Королева бензоколонки». В Чикаго тоже самое. Я получил оттуда украиноязычные газеты, которые благодарили нашу «Королеву» за переезд через океан.
К 100-летию мирового кино я получил Почетную грамоту, как автор сценария наипопулярнейшей комедии. И только. За 40-летний прокат и многие миллионы зрителей я не получил ни копейки. Мне уже очень много лет, но я только 1 раз в жизни был по-настоящему счастлив. 19.10.1996 в телепередаче «Поле чудес» ведущий Леонид Якубович спросил у маленькой девочки: «В каком вы классе?» – «Во втором». – «Какой у вас самый любимый фильм?». – «Королева бензоколонки!», – громко ответила девочка. И это была наивысшая оценка поколения, которому предстоит жить в третьем тысячелетии!»