Старт нового театрального сезона в Украине провозгласил… Олег Евгеньевич Меньшиков. В конце августа, незадолго до открытия наших местных театров, он привез в столицу сразу три спектакля Московского театра имени Марии Ермоловой, которым в качестве худрука управляет уже год.
Некоторые критики любят называть Олега Евгеньевича «принцем грез». Таким себе недосягаемым романтическим театральным денди, которые вроде даже не на Земле живет, а посматривает на нас грешных с какого-то небесного облака. Ибо и сам он – существо неземное, сверхромантическое, чувственное, совершенно закрытое для нас, любопытных.
Год назад Олег Евгеньевич занял пост руководителя одного из старейших московских театров. На фронтоне оного — имя великой русской актрисы Марии Николаевны Ермоловой. Первый руководящий год, по мнению критиков, оказался для знаменитого актера и любимца Никиты Михалкова провальным. Должность «начальника» потребовала от Олега Меньшикова переформатирования прежнего имиджа – принца грез. Стал он теперь как бригадир тракторной бригады. Как начальник депо. Как заведующий поликлиникой. Как любой руководитель. Открыт для удара! Уязвим для критики. Декларируя во всех СМИ репертуарные планы, он вдруг стал человеком без тайны… Теперь Меньшикову некогда холить и лелеять свой собственный имидж, свою почти безупречную (за исключением двух последних «Утомленных…») репутацию. Теперь он как на амбразуру бросается на постановки своего репертуарного театра, чтобы поддержать молодых, не дать спектаклю провалиться окончательно, поскольку все-таки есть оглядка на его звонкое имя.
В «Портрете Дориана Грея» по мотивам Оскара Уайльда Меньшиков играет знаменитого лорда Генри. Циника, острослова, лондонского денди, фонтанирующего афоризмами. Хотелось бы поверить в то, что актер играет и некую ипостась самого себя. Эдакого Мефистофеля-Пигмалиона, который лепит-ломает новых людей, создает вокруг себя новые миры, а потом разрушает их. Хотелось бы, конечно. Но не на примере скверной постановки, осуществленной одним из молодых учеников режиссера Кирилла Серебренникова. Поскольку за экранами компьютерной графики и юношескими режиссерскими благоглупостями на сцене нет ничего совершенно. Кроме… мающегося и запинающегося Меньшикова в роли лорда.
Он все еще моложав, он заметно похудел, он по-прежнему хочет нравиться, и ему, очевидно, присущ синдром «Дориана», когда борьба со старостью превращается в сущую пытку…
Новый «портрет» дается ему со скрипом. Новый репертуар вызывает больше вопросов, чем восторгов. Эх кабы обломки этого театра не упали на буйную его голову, не повредили болезненное самолюбие. И сохранили для нас того – прежнего и вещего Олега. Не начальника, а принца.