Мы живем так, как мы заслуживаем, — утверждал один китайский мудрец. А заслуживаем то, как живем. Что заработали, отслужив верой и правдой нашей стране нынешние дедушки и бабушки, можно ли на это достойно прожить или только выжить, пытался понять корреспондент ГолосUA, общаясь на улицах Киева со случайными прохожими.
В тихом сквере на улице Ялтинской в Киеве на скамейку присел седовласый мужчина. В руках у него был пакет с продуктами. Когда я подошла к нему, он как раз рассматривал свои «трофеи». «Вот, купил два кабачка, картошки кило и одну рыбку. Сейчас передохну немного и пойду домой ужин готовить. Я сам живу. Мне 71. У меня 44 года стажа. Всю жизнь работал электриком-монтажником. Пенсия до последнего перерасчета была в размере 1540 гривен. Потом добавили 1000. На коммуналку в этом месяце ушло 870 гривен. Остальное — на еду и лекарства. Пробовал сидеть на овощах, но это тяжело, я же мужчина. Экономлю на фруктах – черешню и клубнику не покупаю. Чтобы хватило на еду на месяц – об этом постоянно приходится думать», — спокойным, медленным голосом рассказал мне пенсионер и снова закопошился в кульке, показав всем своим видом, что больше общаться он не намерен. Уже отойдя на несколько метров от него, заметила, что он занялся поглощением стаканчика мороженого, которое уже начало таять.
Свою следующую собеседницу я нашла у мусорных баков возле стихийного рынка на пересечении улиц Ялтинской и Бориспольской. Старушка выгребала бутылки и баночки, параллельно прогоняя парня, который тоже решил поживиться у этого бака. Она от неожиданности, что я с ней заговорила, стала нервничать и прятать лицо, и попросила: «Только не показывайте меня по телевизору. Моя старенькая мама живет в селе, и она противиться тому, чем я занимаюсь. Я 36 лет работала в лаборатории на заводе ЖБК. Когда мне было 54 года – меня сократили, потому что тогда предприятие выкупил завод Ковальской, начали компьютеризировать производство. Мои умения стали не нужны, а научиться новому у меня не получилось. Не смогла я также собрать деньги на квартиру. Вот, живу в общежитии – оплачиваю чуть меньше 1000 гривен, как пенсионер. Получаю пенсию 1400 гривен. У меня нет семьи и детей. Поэтому вынуждена крутиться. Я в одном месте подрабатываю продавцом. А потом бутылки собираю. Но почему бы не взять бутылку и баночку, если они лежат под ногами? Сдаю их, таким образом зарабатываю на еду. Кроме того, сидеть в общежитии постоянно сложно. Сейчас отключили горячую воду. Помыться можно только в подвале, а воду подогреть – на 4 этаже, где общая кухня. Я сама не могу все в руках снести в подвал – кипяток, вещи, тазик. На пороге сидят обычно плохие парни, ругаются, могут и подножку поставить, я боюсь. Поэтому сейчас я ужасно выгляжу, извините», — сказала бабушка и направилась опять к мусорному баку, который оккупировал какой-то мужчина – случилась словесная перепалка, бабушка завелась, и стала прогонять «конкурента».
Возле секонд-хенда на улице Бориспольской картошку продавал моложавый пенсионер. В мешке оставалось несколько килограммов, он понемногу собирался уходить, поэтому с радостью согласился поговорить о пенсии, которую получает уже несколько лет. «Понимаете, тут все зависит от того, какие у человека запросы. У меня запросы очень маленькие, поэтому мне хватает. Я счастлив. У меня 8 детей. Но я живу сам, на краю села под Киевом, возле леса. У меня нет удобств – в понимании того, что тут в Киеве считается удобствами. Но у меня есть все, что мне нужно – свежий воздух, покой, природа, белочки и ежики во двор и в дом забегают. Моя мама, например, пенсию внукам отдает – она вообще ее не тратит. Ей 90 лет, но она до сих пор постоянно в огороде работает – каждую грудку земли пальцами разбивает – так любит землю. У нее хозяйство есть – она выращивает овощи, продает потом. Она вообще скромно живет, ей лишнего не надо. А вот моя жена бывшая – у нее запросы огромные, ей все время мало. А мне достаточно. Вот Порошенко, думаю, несчастен – ему все время не хватает. Я учитель физкультуры по профессии, но в свое время не согласился с требованиями системы. Сейчас перепродаю картошку – сам на земле работать не люблю. А человек счастлив только тогда, когда делает то, что ему нравится. Но в Киеве выжить сложнее, я вот смотрю – пенсионеры, когда покупают у меня, то за каждую картофелину переживают. Молодежь, наоборот, не особо смотрит, говорит, давайте пару кило, и все. Конечно, в Киеве коммунальные услуги дорогие. А я в селе только за свет оплачиваю, получается около 140 гривен в месяц», — высказался продавец картошки.
Возле Дарницкого железнодорожного вокзала разговорилась с худощавой бабушкой в зеленом свитере. Оказалось, что эта на вид интеллигентная женщина всю жизнь работала учительницей химии. «Вы знаете, мне так стыдно – я сегодня впервые вышла продавать. Моя дочь ругала меня, но я все же решилась, приехала на электричке сюда – орехи почистила, астры дома взошли, хочу их продать. Но никто не покупает. И мне очень досадно от этого. Мне 81 год. 46 лет своей жизни я преподавала химию в школе. Пенсия у меня маленькая, недавно добавили 900 гривен. Много на лекарства идет – я постоянно болею. Всю жизнь строила дом, но так и не достроила. Мне скоро умирать, дочь говорит, что нужно дом привести в порядок, чтобы все было по-человечески. Муж у меня пил, поэтому мы еще в молодости разошлись. Сейчас у меня нет здоровья держать домашний скот, сажать огород. Дочь живет в Киеве, но ей тоже не сладко. Хотя не всем пенсионерам сложно. У меня есть соседи, которым помогают дети – и они «в шоколаде». Мой сын умер, когда ему было 24 года – он работал в УТОСе, умер в общежитии, непонятно, что там произошло. Поэтому старость у меня одинокая, ученики забыли даже те, кто сейчас работает учителем», — излила душу она.
Тут же я познакомилась еще с одной пенсионеркой. Женщина продавала укроп, лук и чеснок. «Я живу тут, на Бориспольской, а мама под Киевом – вот езжу к ней, помогаю по хозяйству и потом продаю то, что выросло на огороде – колбасу и хлеб покупаю. Я 40 лет работала на радиозаводе мастером, пенсию после перерасчета подняли на 904 гривны. Но зубов нет уже, собираю на новые. А выхожу продавать еще потому, что одной в 4 стенах сложно – у меня не сложилась семья, по состоянию здоровья нет детей. А тут – люди, какое-то общение. Так мне легче жить», — рассказала по секрету бабушка, и я вынуждена была оставить ее, так как подошли покупатели чеснока.
Потом я передислоцировалась в Парк имени воинов-интернационалистов на улице Вербицкого в Киеве. Завидев первую бабушку, сразу же спросила ее, как ей живется на пенсию. «Как вам сказать… Мне 75 лет, и я до сих пор работаю. 30 лет работала на одном месте, в 55 вышла на пенсию, с мужем мы переехали в село. Но он через год умер, и дети забрали меня обратно в Киев. Посидев немного дома, я поняла, что мне тяжело. Так я устроилась в местную поликлинику на работу, и уже 15 лет там тружусь санитаркой, и меня уважают коллеги. Получаю, правда, полставки от минимальной зарплаты – около 1700 гривен. Но это хорошо, что у меня дети есть и я о многом не переживаю. А так, даже страшно подумать, как бы я сама крутилась сейчас, ведь цены высокие. А услуги ЖКХ? Сама я бы не потянула», — рассказала про свое житие-бытие эта седая женщина.
«Свекла и капуста. Вот так и запишите. Вот это моя основная пища», — этими словами начала беседу старенькая маленькая женщина, коротающая время с подругой на скамейке в парке. Собравшись с мыслями, бабушка продолжила: «Я получаю 2065 гривен пенсии – было 1600, добавили 465. Работала на «Химволокно», 1 категория. В 45 лет я вышла на пенсию – нам за вредность работы положено было. Но они, видимо, думали, что я скоро умру, а я до 82 дожила. У меня есть дети и внуки, но я на голову не хочу садиться им – у каждого свои проблемы. Выживаю за счет акций. Вот так и напишите. За селедкой еду к метро «Позняки» в рыбный магазин, там с 10 утра до полудня по 32 гривны селедка. Хлеб покупаю социальный. А дальше – что-то в одном супермаркете, что-то в другом – отслеживаю все акции. Мы тут в парке общаемся между собой и делимся, что и где дешевле. А что еще остается делать? Я пыталась жаловаться, что пенсия маленькая, у меня же вредная работа была. Но куда жаловаться? Вот у шахтеров тоже вредная работа, но они организовывались всегда, и у них получалось выбить себе повышение. А химики молчаливые. Одно хорошо – из лекарств только пустырник покупаю, это меня держит».
На выходе из местной поликлиники подошла к мужчине с палочкой, который очень медленно шел. Он, как оказалось, тоже пенсионер, и вот что он мне рассказал, прежде чем скрылся в автомобиле родственника: «У меня диабет. Начались проблемы с ногами. Сейчас я постоянно хожу к врачам – направили сделать УЗИ – 475 гривен, анализ крови в коммерческую лабораторию – так как это специальный анализ – 200 гривен, потом опять на УЗИ, и повторно кровь… Деньги уходят на врачей, никак не могут решить, что делать со мной. Я работал арматурщиком в домостроительном комбинате. Стаж 40 лет. Пенсия свыше 5000 тысяч. Понимаете, если бы я не болел… А так – никакой радости».
Потом я встретила старушку, которая 50 лет работала в аптеке. Женщина неохотно поделилась, что получает, как и средний пенсионер. «Мясо редко покупаю. Иногда колбасу и сосиски. Но на фруктах стараюсь не экономить – уже лучше клубники или черешен взять, чем сосисок. И творог покупаю постоянно, ведь организму нужен кальций, зубы иначе выпадут. Если не позаботишься о себе, потом на лечение больше денег нужно. Но одежду давно не покупала – видите, все вещи далеко не современные. А кому жаловаться? Мы терпим, чтобы не сорвать здоровье. Но очень бы хотелось, чтобы наши чиновники получали такую же пенсию, как и простые граждане – хотелось бы увидеть, как бы они «пели», — выдавила из себя новая знакомая.
В одном из дворов, опершись о забор, стоял дедушка с велосипедом. Он устроил себе передышку. Еле слышно, взвешивая каждое слово, он молвил: «Когда в 2010 году я вышел на пенсию, то получал 140 долларов. Сейчас – по курсу – 80 получается. Значит, меня обокрали. Стаж – 40 лет. Я радиомонтажник. Сегодня такие умения никому не нужны, поэтому я не смог после выхода на пенсию устроиться на работу. Да и здоровье подкосило. А вообще, мы никому не нужны, поэтому приходиться сводить концы с концами. Постоянно думаю о том, на чем можно сэкономить. Мне немного сын помогает, по мере возможности. Но вся жизнь сводится к тому, чтобы банально выжить. И это самое главное».