Пока украинские чиновники заняты реформой правоохранительных органов, увольняя милиционеров и набирая в штат полицейских, в киевском метро продолжают орудовать карманники. После Майдана, подорожания продуктов и ЖКХ они стали злее, и тянут у граждан кошельки открыто, не таясь. Милиция старается, но не в состоянии защитить карманы каждого от дерзких воров, утверждают в УБОП.
В поисках полных карманов
Пока поезд в метро едет, скорее всего, карманники уже взяли «в кольцо» свою жертву и нащупали в сумке или в кармане кошелек. Через несколько секунд после того, как поезд остановился, злоумышленники покинут вагон, утащив с собой чью-то зарплату, а, может, и бюджет целой семьи. Так работают карманники, сообщил корреспонденту ГолосUA бывший оперативный сотрудник Управления по борьбе с организованной преступностью (УБОП).
«В метро карманники работают группами – чаще по 4 человека. Двое отвлекают внимание, толкая, махая перед жертвой газетами, вещами, сумками. Двое других ищут портмоне, кошелек и потом его вытаскивают на выходе из вагона. В этот момент злоумышленники буквально разбегаются в разные стороны. И даже если их остановит милиция, они будут утверждать, что не знают друг друга», — описал схему работы он.
Жертву высматривают на площадке перед тем, как заходить в вагон. Состояние кошелька оценивают по внешнему виду: если хорошо одет (одета), значит, в кармане или в сумке может быть «плотный» кошелек.
«Но это еще надо проверить, чтобы за минуту до выхода знать наверняка, — рассказал экс-сотрудник УБОП. — Для этого карманники в переполненном вагоне обступают жертву и во время толчеи аккуратно ощупывают карманы снаружи и сумки. Обычно правой рукой. Соответственно, вор находится слева от жертвы. Когда поезд останавливается, пассажиры, реагируя на толчок, немного отвлекаются. В это время натренированными пальцами кошелек вытаскивают».
Иногда карманники передают украденный кошелек, барсетку, портмоне напарнику, иногда выносят сами и уже перед эскалатором отдают его «коллеге»: тот забирает деньги, а кошелек бросает на перроне.
Чаще всего после такой кражи идентифицировать денежные купюры, как украденные невозможно. Поэтому милиция может принять заявление от потерпевших, но не обещает, что найдет наличные. А вот владельцы портмоне и мобильных телефонов после кражи свои вещи узнать могут, поэтому карманники стараются не брать их. Если же крадут кошельки, портмоне, то бросают прямо в метро. «Человек приходит к дежурному милиции и жалуется, что обокрали. С ним идут на перрон, а там лежит кошелек. Человеку ничего не остается делать, как признать: он сам обронил его. Но иногородние рады, что хоть документы остаются, поэтому забирают заявления», — рассказал комментатор.
По его словам, чаще всего такие группы бандитов работают на пересадочных станциях метрополитена и там, где много иногородних: от станции «Вокзальная» до «Театральной» и на станции «Палац Спорта».
У карманников есть такое понятие – доверие. На доверии они работают в группе до первого прокола. Те, чьи карманы они планируют обчистить, на слэнге воров называют «терпилами».
Как правило, в метро воровством занимаются те, кто с малолетства вытаскивал кошельки у пассажиров автобусов, троллейбусов. Так что электричка в метро – это как бы очередная карьерная ступень для злоумышленников этой категории.
Время от времени группы карманников меняют одни населенные пункты на другие, сообщил ГолосUA экс-глава пресс-службы МВД Украины Владимир Полищук. Однако, это не делает метро абсолютно безопасным местом для людей, которые везут с собой деньги.
«Специализирующиеся на кражах преступные группировки, работающие в метро, могут время от времени переезжать в другие населенные пункты. Но все они склонны, «осваивая» чужие «участки работы», постепенно брать их под свой контроль», — сказал он.
Карманники VS УБОП
Бывший оперативный сотрудник Управления по борьбе с организованной преступностью (УБОП) сообщил ГолосUA, что за последний месяц в метро не стало группировок карманников, которые работали там постоянно.
«Появляются заезжие, залетные, но тех, кто «работал» тут годами – уже нет. Факты краж есть, но почерк не тот», — говорит он, предупреждая: опасность лишиться кошелька в метро остается и сегодня.
В линейном отделе милиции Киевского метрополитена ГолосUA сообщили: за 9 месяцев 2014 года зафиксировано 278 краж, из которых 56 раскрыли. За тот же период 2015 года правоохранители зарегистрировали и взяли в работу 289 краж, из которых раскрыли 55 уголовных правонарушений. В пресс-службе линейного отдела отметили: количество раскрытых краж уменьшилось, потому что правоохранители расследовали случай, когда утащил у метрополитена медные рейки на сумму около 33 тысяч грн. В связи с этим на текущие мелкие кражи времени осталось меньше.
«Сейчас карманники не такие искусные, как, скажем, лет десять назад. Те брали мастерством – они могли действительно незаметно вытащить ценную вещь даже из внутреннего кармана, — сообщил ГолосUA бывший сотрудник УБОП. — Жертва даже не подозревала. Сейчас карманники работают по-другому: берут наглостью. Могут вытаскивать кошелек даже, если его владелец смотрит злоумышленнику в глаза. В этом случае преступники пугают: могут приставить твердый предмет к спине и угрожать, что прирежут, если начнешь орать, звать на помощь», — сообщил опытный оперативник.
По словам экс-оперативника угрозыска, он несколько лет потратил на то, чтобы выследить преступников-одиночек и объединенные преступные группы (ОПГ).
«В обязанности оперативных сотрудников милиции, которые работают, так сказать, «на земле», входит не только раскрыть преступление, но предупредить его. А для того чтобы не допустить кражи, крупного ограбления, надо знать о планах злоумышленника. Пока он не подозреваемый, мы не можем взять у суда документ, который позволяет наружное наблюдение. Но без этого не обойтись. И потому милиция вынуждена следить – в городе, в поле, в кафе, в магазине. Нужно знать каждый шаг человека, чье имя входит в список вероятных подозреваемых», — сказал комментатор.
Он уточнил: с точки зрения Уголовно-процессуального кодекса, такие действия милиции нельзя считать полностью законными, но они оправданы с точки зрения защиты мирного населения от злоумышленников.
Ты — мне, я — тебе
Глава пресс-службы милиции Киевской области Николай Жукович считает: правоохранительная система выполняет свою функцию защиты в том числе и благодаря неофициальным контактам оперативников и злоумышленников. И тема карманников в метро – это всего лишь один из аспектов этой работы, цель которой – защитить имущество и здоровье законопослушных граждан.
«Карманные кражи в метро – тема, я бы сказал, вечная. Но как бы долго милиция не следила за бандитами, прозвища лидеров преступных группировок, я думаю, вам даже по секрету не скажут – ни в полиции, ни в милиции. Эти прозвища, имена даже не все милиционеры, специализирующиеся на розыске, знают, — сказал Н. Жукович. — Ведь оперуполномоченные часто меняются, но не передают контакты своих информаторов в криминальной среде другим сотрудникам. Потому что для оперуполномоченного эти контакты – его хлеб. Благодаря этим контактам он получает информацию, которая может понадобиться и на новом месте работы. А злоумышленники после отсидки в тюрьме все равно чаще всего возвращаются на старое место и продолжают преступную деятельность».
Он привел пример, доказывающий следующее: срок работы одного оперуполномоченного значительно меньше, чем срок деятельности группы бандитов, которые на кражах «собаку съели».
«В Киеве на железнодорожном вокзале работала преступная группа, лидером которой был известный в своих кругах бандит «Бабай». В какой-то момент правоохранители упекли его в тюрьму, «Бабай» отсидел и вернулся. А как вернулся, то занялся старым делом. В это время, думаю, тот оперуполномоченный, который вел дело, уже был на другой работе и те оперативники, которым дело «Бабая» передали, если можно так выразиться, по наследству, все делают с нуля – ищут информаторов и сведения», — рассказал Н. Жукович.
А экс-оперативный сотрудник УБОП сообщил ГолосUA, что противодействующая криминалу всех видов украинская милиция сейчас лишена возможности контролировать бандитов.
«Я слышал, что в Киеве сотрудников районной, городской милиции вывели за штат на срок 3 месяца. То есть они как бы числятся в правоохранительных органах, но не имеют прежних полномочий. Допустим, если такой милиционер выстрелит в кого-нибудь, его посадят, потому что у него уже нет этого права. А через три месяца каждого милиционера – даже если он опытный – отправят на переаттестацию. Может, предложат работу в полиции, может, — не предложат. Милиционеры теперь «в подвешенном состоянии». Они не знают, будет у них работа зимой или нет», — сказал бывший правоохранитель.
Он также отметил: полиция, которая сейчас бороздит улицы столицы, пока не имеет навыков, чтобы в полном смысле слова заменить оперуполномоченных со значительным опытом работы.
«Если милицию окончательно закроют, то будет потеряна сеть информаторов, преступность рванет вверх. А полиция — молодая и «безглазая»: их почти ничему не научили. Работа, которую они выполняют, не такая легкая, как кажется. И за это они получают свои 8 тысяч грн зарплаты – без всяких соцпакетов», — сказал он.
Комментатор предположил, что начальство полиции, как и руководство милиции, не будет пытаться улучшить условия труда. «В милиции о подчиненных вытирают ноги начальники, которым как-то удалось занять руководящие должности. В полиции так же. Но если у правоохранителя нет других бонусов кроме зарплаты, однажды ему станет мало. Раньше нельзя было прокормить семью на 2 тысячи, сейчас для семьи и этих 8 тысяч недостаточно», — сказал он.
По его словам, пока оперативники боролись с преступностью, государство уничтожило отлаженную систему работы правоохранителей – маленькими зарплатами, нуждой, необходимостью брать взятки. Кто-то оставил работу «в органах», разуверившись, что стоит работать на государство.