В декабре Президент поставил подпись под законом «О внесении изменений в некоторые законодательные акты об обеспечении соблюдения прав участников уголовного производства и иных лиц правоохранительными органами во время осуществления досудебного расследования», который в обществе уже получил название «маски-шоу стоп». Ранее, в ноябре, проект закона одобрили народные депутаты, внеся правки и дополнения в Уголовный Кодекс (УК) и Уголовно-процессуальный Кодекс (УПК).
Теперь, согласно пунктам документа, процесс обыска (начиная от кабинета следственного судьи, где силовики получают санкцию, и, заканчивая непосредственными осмотром) должен фиксироваться с помощью видео- и аудиотехники. При этом в роли оператора будут в обязательном порядке выступать как силовики (следователи или прокуроры), так и обыскиваемый или его адвокат. Вообще защита участника обыска может подключиться к следственному действию на любом этапе его проведения. Суд же обязан будет принять видео, сделанное во время обыска подозреваемой стороной или потенциально подозреваемой стороной, как доказательство.
Также, по новому закону, изъятие электронных носителей информации будет иметь цивилизованный характер, не предполагающий, как это было ранее, блокирования работы предприятия или компании, так как следователям будут вручаться копии необходимой информации без передачи техники.
Кроме того, повышаются требования к оформлению ходатайства на проведение обыска. В нем силовики должны более конкретно аргументировать свое желание провести мероприятия по принудительному осмотру, которым, откровенно говоря, злоупотребляли силовики, игнорируя методы истребования. Правда, эти меры не применимы в случае, если целью обыска является обнаружение орудия преступления или «предметов и документов, изъятых из оборота».
Также документ ужесточает ответственность за разглашение данных досудебного последствия или дознания.
Участник обыска вправе требовать от правоохранителей, пришедших с обыском, выписки из Единого реестра досудебных расследований через 24 часа с момента проведения обыска и открытия уголовного производства. Это позволит проверить истинность данных о начале досудебного расследования в отношении лица, запросившего выписку.
Адвокат Сергей Трофимов, комментируя содержание закона, заявил, что теперь риск силового изъятия во время обыска средства видеосъемки, будь то камера или смартфон, у обыскиваемых лиц снижается.
«И до принятия закона человек, к которому нагрянули с обысками, имел право без решений суда вести видеосъемку с помощью, например, мобильного телефон, Но раньше часты были случаи, когда телефон при обыске могли просто отобрать парни в униформе, приехавшие с обыском», — сказал он.
Адвокат уточнил, что видеофиксация обыска поможет человеку, которому силовики планируют вручить уведомление о подозрении, избежать фальсификации доказательств, хищения имущества и других незаконных действий со стороны правоохранителей.
Несмотря на декларируемую прозрачность, новый закон, призванный снизить давление на бизнес со стороны силовиков, все же имеет недочеты.
«К сожалению, не урегулирован вопрос обязательности четкой фиксации перечня изъятых в процессе обыска объектов, из-за чего на практике возникают риски изъятия вещей или документов, которые вообще не касаются дела, и возможности приведения в дальнейшем факта того, что они вообще изымались. Отмечу, что остаются не решенными проблемы: обеспечения судов и органов досудебного расследования техническими средствами аудио- и видеофиксации, вопросы создания и хранения резервных копий технических записей и обучения сотрудников новым навыкам», — пишет в своем блоге председатель Киевского районного суда города Одессы Сергей Чванкин.
Напомним, по сведениям Министерства юстиции, ежедневно в Украине проходят около 250 обысков. В 2016 году в суд было подано ходатайств от следователя или прокурора в количестве 94 тыс., а в первой половине 2017 года – около 60 тыс. В то же время число последующих судебных приговоров по этим эпизодам ничтожно мало. То есть, система обысков и давления следователей и прокуроров на бизнес была очевидной: это выбивание средств и остановка деятельности предприятий. По сути, это большая коррупционная машина, которая зарабатывала деньги на украинских предпринимателях.