В Евросоюзе уже знают о рисках, которые несет внедрение рынка земли. Даже есть специальное исследование генерального директората ЕС по внутренней политике.
И вот в выдержках из этого исследования, которое попало мне в руки во время круглого стола Всеукраинской Аграрной Рады, говорится о том, что концентрация большого объема сельхозземель в одних руках (у одного владельца) это «захват власти», лэндграббинг. А уменьшение количества владельцев земель путем укрупнения земучастков ведет к «резкому изменению порядка землепользования вызывающее изменения в порядке землепользования, экологических и социальных аспектах сельскохозяйственного производства».
В том же документе говорится, что «последствия роста крупных корпоративных сельскохозяйственных предприятий усиливаются тем фактом, что эти изменения трудно вернуть назад. Процессы концентрации сельхозугодий способствуют еще большому росту этих предприятий. Таким образом, Европа рискует стать бесповоротно зависима от этих предприятий, что серьезно подрывает европейский продовольственный суверенитет».
Стоп. А теперь вчитайтесь в эти строки, где написано, что крупные площади сельхозземель в собственности одного человека это проблема. И если в ЕС уже данная проблема вынесена на уровень обозначения рисков, которые могут последовать из-за концентрации в одних руках большого объема земель, то почему в Украине фактор такого риска до сих пор игнорировали в Раде и в команде Президента? Игнорировали до тех пор, пока аграрии не провели несколько протестных митингов, пока не провели собственное исследование проблемы и не доказали, что прогнозы Министерства по развитию экономики, торговли и сельского хозяйства – ошибочны; что никакого роста ВВП на 4% или даже 7% в год не будет, если рынок земли внедрить резко, за один год, лишив сельхозпроизводителей шанса выкупить земли, где они наладили производство, поскольку просто нет достаточной суммы.
И еще: в том же исследовании генерального директората ЕС по внутренней политике, сделанного, кстати, еще в 2015 году, говорится, что если допустить на рынок земли иностранцев и юрлица, то сельскохозяйственные угодья будут сокращаться.
Там говорится дословно вот что: почти во всех государствах-членах, для которых Доступны данные, за исключением Польши и Германии, цены продажи земли увеличились в период с 2000 по 2009 год, с самым резким ростом в Литве (+ 230%),Дании (+ 151%), Румынии (+ 150%) и Болгарии (+ 116%).
Этот быстрый рост цен объясняется ростом «новых инвесторов» в сельхозугодья, некоторые из которых мало связаны с сельским хозяйством. На самом деле, часто имеет место преобразование земли из сельскохозяйственного в несельскохозяйственное использование, что позволяет повысить стоимость земли и вернуть инвестиции. Процесс потери основных сельскохозяйственных земель происходит путем и их преобразования в участки под строительство недвижимости, туристические анклавы и другие коммерческие предприятия.
Собственно, аграрии не просят правительство, Раду или Президента о чем-то сложном: они просят провести всеукраинский референдум по теме внедрения рынка земли; не разрешать покупать в одни руки 200 тыс. га земли, а ограничиться 5000 га; не позволять участвовать в сделках по приобретению земельных участков сельхозназначения юридическим лицам (которые могут оказаться «прокладками», за которым стоят иностранные агрохолдинги); отсрочить запуск рынка земли на 3 года.
Так Украина сохранит свой продовольственный суверенитет. В ЕС уже, как было сказано выше, обозначили, что это важно.