С момента принятия так называемого «языкового закона» украинское общество стало заложником секты агрессивных пещерных шовинистов, одержимых идеей искусственного конструирования украинской монолитной нации и пытающихся убедить украинцев в том, что никакой полиэтнической Украины никогда не существовало. Партия «Слуга народа», придя к власти на волне критики предыдущего президента Петра Порошенко, в языковом вопросе продолжила ту же линию, молчаливо идя на поводу у националистов. В итоге такая соглашательская политика ведет лишь к новым конфликтам не только внутри украинского общества, но и вовне. Но сторонники принудительного навязывания украинского языка видят в этом исключительно происки агентов «русского мира», не желая принять во внимание, что данный закон грубо нарушает ряд положений Конституции страны. Корреспондент ГолосUA побеседовал с экспертом Украинского института политики Даниилом Богатыревым о текущем положении «языкового закона» и почему действующая власть не торопится ставить вопрос о необходимости его отмены.
— Даниил, 24 июня спикер Верховной Рады Дмитрий Разумков заявил о необходимости изменения «языкового закона», но при этом, подчеркнул, что нужно сохранить условия, которые позволили бы украинскому языку развиваться… Хотя, мы знаем, что украинский язык защищен Конституцией и не нуждается в дополнительной защите… Как вы считаете, чего добивается Разумков, делая подобные заявления?
— Разумков нацелен на строительство политической карьеры в будущем, вне зависимости от того, будет существовать партия «Слуга народа» или нет. Поэтому он делает такие заявления. У него есть своя позиция, но как видим, она не совсем согласуется с официальной соглашательской позицией партии в отношении агрессивного националистического меньшинства.
Конечно, данный закон грубо противоречит ряду статей Конституции и вводит прямые запреты на использование русского языка (ведь нужен он именно для этого), а потому его нужно либо изменить, либо отменить и не принимать вообще никакого. Но проблема заключается в том, что сказать об этом прямо, конечно же, ни Разумков, ни кто бы то ни был другой из «Слуги народа» — не может, потому что боится негативной реакции националистического меньшинства. Оттого и выбираются максимально «травоядные» и беззубые формулировки о необходимости обеспечить права всех языков и при этом сделать так, чтобы украинский развивался.
Но дело в том, что украинский язык развивается уже 30 лет и, если в начале периода независимости подобного рода формулировки еще можно было считать оправданными, то сейчас подобные заявления говорят исключительно о желании ущемлять другие языки и сужать сферу их использования.
Таким образом, Разумков делает реверансы как в сторону сторонников, так и противников языкового закона. Данная риторика останется неизменной и вопрос языкового закона в Верховной Раде в ближайшее время не будет подыматься вообще, тем более перед местными выборами.
— Разумков также коснулся вопроса и языкового омбудсмена… С одной стороны, он отметил, что данная должность не добавит украинскому обществу консолидации, если будет основываться на действующей редакции закона, но при этом добавил, что омбудсмен должен защищать интересы всех граждан… Противоречие налицо…
— Должность языкового омбудсмена предусматривает карательные функции. Это бесполезная должность, и от нее нужно избавляться, но сделать это можно только путем изменения «языкового закона», который менять не хотят, чтобы не злить националистов.
— Ранее Разумков говорил о необходимости введения квот для русского языка, что должно, по его мнению, помочь возвращению Донбасса… Мы знаем, что до 2013 года, до Евромайдана, в украинском обществе не существовало ярко выраженной языковой проблемы, а создание единой моноэтнической и монокультурной нации было лишь частью дискурса маргинального националистического меньшинства…
— Когда-то, в середине 90-х годов, языковой вопрос был создан искусственно, хотя прежде он не будоражил умы общественности. Но будучи создан, стал вполне реальной проблемой. Потому что по «языковому закону» реально смогут штрафовать предприятия и применять вполне реальные карательные санкции. Кроме того, теперь есть вполне реальная должность языкового омбудсмена, несмотря на то, что после ухода Татьяны Монаховой она временно пустует.
Что же касается возвращения Крыма и Донбасса, то нынешняя языковая проблема по ущемлению русского языка точно этому не способствует. Правильный тезис Разумкова о том, что если бы было свободное использование русского языка хотя бы во всех сферах частной коммерции или в отдельных госучреждениях, то, вероятно, ситуация с возвратом Донбасса была бы более привлекательной для его жителей. Но пока мы этого не видим. Пока что это лишь сотрясание воздуха.
— Как отмечали ранее в Венецианской комиссии, поскольку «языковой закон» ущемляет права национальных меньшинств, то Украина должна разработать и принять еще один закон – о национальных меньшинствах… По сути, в Венецианской комиссии поддержали «языковой закон», но предложили разработать еще один, который, очевидно, будет напрямую противоречить первому… Хотелось бы узнать ваше мнение о роли Венецианской комиссии…
— Венецианская комиссия дает всегда очень толерантные и я бы даже сказал нежные выводы по отношению к тем, кто своей законодательной деятельности нарушает права человека. В данном случае я имею в виду украинских депутатов.
На самом же деле Венецианская комиссия в своих рекомендациях предложила всего лишь отсрочить момент перехода всех школ с русским языком обучения на украинский до 2024 года. Таким образом, образование на русском языке уничтожат не в 2021-м, а в 2024 году.
То же касается и закона о правах национальных меньшинств. При его принятии неизбежно придется вносить изменения и в «языковой закон». И здесь мы обратно возвращаемся к тому, о чем говорили раньше, – изменения в «языковой закон» вносить не хотят, чтобы не провоцировать националистов.
— Короче говоря, замкнутый круг…
— Абсолютно. Разорвать его можно только путем принятия волевых политических решений, которые, конечно же, приняты не будут.