Более недели прошло с момента полномасштабного вторжения России на территорию Украины. За это время враг потерял уже почти 10 тысяч людей, уйму военной техники, а – главное – веру в безоговорочный успех своего блицкрига. О «спецоперации» РФ в Украине и будущем взаимоотношений между противоборствующими сторонами мы поговорили с политологом Виталием Балой.
— Виталий, какое ваше общее ощущение от того, что сейчас происходит в Украине?
— В очередной раз, к сожалению, я лично убедился в отсутствии элиты в Украине. Политической, в первую очередь, а также финансово-экономической. Например, Владимир Зеленский, сторонником которого я не являюсь, мягко говоря, приятно меня удивил своим поведением, он ведет себя действительно как настоящий украинский Президент, чего нельзя, по моему мнению, сказать о большинстве людей, которые находятся вокруг него… Так же это касается и оппонентов Зеленского: если, скажем, тот же Порошенко помогает, тот же Ляшко выступает в помощь, Юлия Тимошенко достаточно серьезно себя проявила в этой ситуации как политик, то другая часть политикума вообще выпала из информационного пространства. При этом до того они очень часто были в нем присутствующими, оппонировали Зеленскому.
— А можно ли в этом контексте говорить о том, что эта «спецоперация» РФ объединила нацию и политическую элиту Украины?
— Если говорить про политическую элиту, мы там видим «разброд и шатания». Но определенная часть политиков выбрали интересы страны. И это хорошо. Так называемые «олигархи» вообще молчат. От слова «вообще». Да, средний бизнес, возможно, некоторые представители бизнеса, которых условно можно назвать «большим», помогают. Но, по моему мнению, мы сейчас являемся свидетелями перезагрузки в Украине. Я говорю сейчас о политиках, я говорю сейчас о бизнесе. Потому что, например, спортсмены, представители культуры – они четко выступили как граждане Украины, которые готовы защищать Украину. То есть тут все просто – так, как должно быть. Про украинский народ вообще нет речи, потому что у нас создалась политическая нация, но, к сожалению, нет политической элиты. И, кстати, эти трагические события демонстрируют, что так, как народ самоорганизовался, – я думаю, это будет записано в учебники всемирной истории, во всех странах мира будут изучать как объединение народа. Потому что кто бы на каком языке не разговаривал, кто бы в какую церковь не ходил, кто бы каких политиков не поддерживал – 90% это точно, а, может, и больше, но точно подавляющее большинство людей отбросили какие-то свои обиды, когда они поддерживали других политиков, языковые вопросы, вопросы религии – все сосредоточились на защите страны. Это действительно война – не операция, а война. Причем война на уничтожение. Это попытка уничтожить нацию, это попытка уничтожить государство, страну и народ этой страны. И поэтому, безусловно, это просто такие трагические страницы истории, которые несут большую трагедию, но которые дают и огромные возможности.
— Если брать международный вектор: достаточны ли движения наших западных партнеров в отношении санкций к агрессору?
— Думаю, что все, что они смогли на сегодняшний день, они сделали. Потому что чего-то большего требовать, условно говоря, «закрыть» небо, не будучи членом НАТО, достаточно проблематично. Но я думаю, что-то, что демонстрирую наши военные, – это тоже, условно говоря, будет в учебниках военной истории, где будут отдельные разделы, посвященные этой войне, и наши герои будут там по фамилиям описаны – что, где и как они сделали, начиная с командиров и заканчивая отдельными солдатами. Думаю, в этой ситуации это было главным толчком, при всем уважении к поведению, к заявлениям Зеленского, МИД – если бы не было проявления просто неимоверной отваги и мужества наших военных, правоохранительных органов и простых людей, говорить о том, что мы получили бы эту помощь, вообще нет смысла. Потому что, пока не началась война, эти люди все это просили, но им ничего этого не давали. А война просто проявила, что те люди, которые просили этого раньше, будут действовать адекватно. Еще раз повторю: не будучи сторонником Зеленского, поддерживаю его на все 100%. Он правильно себя ведет.
— С точки зрения дипломатического корпуса – насколько наш МИД качественно отрабатывает в отношении переговоров с РФ в связи с проведением их так называемого «второго этапа»?
— Окружение Зеленского не готово к этому. Оно и раньше не было готово. Я абсолютно не понимаю, почему Арахамия (глава фракции «Слуга народа» в ВР – ред.) туда поехал. А куда министр обороны поехал? То, что было с той стороны, на первом раунде (переговоров с РФ – ред.) – как это правильно сказать… В российской политике они не то, чтобы, ничего не решают – они даже не близки к тем людям, которые что-то могут посоветовать Путину, чтобы он что-то решал. Поэтому я был очень удивлен, что поехал министр. На мой взгляд, на первом раунде там должен был быть Ермак (глава Офиса Президента Украины – ред.), который очень много занимался переговорами, замминистра иностранных дел и замминистра обороны. Поэтому с этой точки зрения у меня тогда возникли вопросы. Сейчас, с моей точки зрения, это минус. Мне это напомнило первую поездку в формате «военный туризм» – чтобы потом сказать, что «я там был». То есть они не являются договороспособными, потому что они не могут принимать решений. Они могут только озвучивать. У них нет полномочий. А у нашей делегации еще и нет компетенции – у некоторых людей. Вопрос в том, что действительно, необходимо вести переговоры, чтобы России не давать возможности говорить, что Украина отказывается от переговоров. С этой точки зрения я все это оцениваю как то, что делается в правильном направлении.
— Если вернуться к внутренней политике: верны ли действия МВД относительно запрета на продажу алкоголя, относительно набора в тероборону?
— Безусловно, необходимо запрещать продажу алкоголя. Скажем, все принятые решения отвечают условиям военного положения. Насколько они выполняются – вопрос к властям. Опять же, мы оказались в такой ситуации, в которой Украина никогда не была, и люди, которые сейчас живут в Украине, в такой ситуации никогда не были. Поэтому, как я и говорил, это трагические страницы в истории любой страны, любого народа. Но это возможность проявиться тем людям, которые могут, скажем так, стать будущей элитой той страны, в которой этой элиты нет. Эта война может стать как раз тем катализатором, который даст нам новую элиту – в хорошем смысле этого слова. Не ту, которая занимает должности и крадет деньги. Я надеюсь, что после победы Зеленский сделает люстрацию своему окружению. И все-таки отстраивать свою страну должны будут профессионалы. Потому что, на мой взгляд, та команда, которая есть сейчас у Зеленского, не способна будет это сделать. Надеюсь, что Зеленский должен будет это понять и станет не президентом какой-то одной части своего окружении, когда друзьям – все, а оппонентам – закон. Надеюсь, эта война изменила его кардинально, и он, несмотря на личные обиды, создаст правительство и коалицию национального единения. Я думаю, нужно будет не только отстраивать страну – строить дороги, школы, дома, а строить страну с новой экономикой, с новыми подходами. Этот шанс нужно будет обязательно использовать, чтобы будущие поколения больше никогда не переживали того, что переживаем мы.
— Ваш прогноз по развитию ситуации?
— Думаю, в марте вопрос закроется. Думаю, мы свою землю от них отвоюем. Я даже надеюсь, что это будет касаться Донецкой и Луганской областей.
— А Крым?
— Не буду загадывать – я не Вагна. Я говорю, то, что я вижу. Крым – там же ядерное оружие, понимаете? Поэтому это только в том случае, если будет «дворцовый переворот» в России. Я бы так сказал: Крым мы можем вернуть дипломатически, политико-дипломатическим путем. А вот все остальные территории мы можем вернуть именно военным путем.