Уходящий год для украинской дипломатии был одновременно насыщенным и сложным. Внешнеполитическая ситуация обязывала должностных лиц, ответственных за международные отношения, работать сразу на нескольких фронтах. Насколько успешными оказались их усилия – ГолосUA поинтересовался у эксперта, специализирующегося на внешней политике, Владимира Воли.
– Владимир, что, на ваш взгляд, можно назвать наибольшим достижением украинской дипломатии в 2021-м году?
– Позитивным моментом стала организация встречи президентов Украины и США. Были обсуждены важные вопросы стратегического взаимодействия. Это, несомненно, плюс. Но с другой стороны – возможность такой встречи существенно возросла «благодаря» тем масштабным учениям, которые Россия проводила в апреле вдоль украинских границ. Также «благодаря» РФ Украина смогла добиться увеличения военной помощи со стороны США. Это в том числе была реакция на те учения и на риторику со стороны руководства Российской Федерации.
– Военная поддержка – главный результат переговоров Владимира Зеленского с Джо Байденом?
– Очень важным, эпохальным событием для Украины является подписание оборонных соглашений и Хартии стратегического партнерства, которые выводят стратегическое партнерство Украины и США на новый качественный, беспрецедентный до этого уровень. То есть, фактически Украина получила тот набор возможностей, которые получают государства, определяемые Соединенными Штатами как «основной союзник вне НАТО». Вместе с тем нужно понимать, что подобное повышение уровня стратегического партнерства тоже стало заслугой, с одной стороны, украинского руководства – чтобы разблокировать движение в этом направлении была принята судебная реформа, – но, с другой стороны, в этом есть «вклад» России в виде этой агрессивной риторики и учений вдоль украинских границ.
– Как вы оцените работу украинской дипломатии на «турецком направлении»?
– Несомненно позитивным моментом является расширение военно-технического сотрудничества между Украиной и Турцией. То есть, к тем консультациям, обмену инструкторами мы видим совместное производство «Байрактаров», плюс контракт на строительство нескольких небольших суден для Украины на турецких верфях. Можно ли это считать достижением именно украинского МИД и украинской дипломатии? Да, но в этом есть и интерес Турции, которой крайне важно получать дополнительные доходы от экспорта своей продукции и показывать расширение сферы своего влияния. Поэтому в этом есть и вклад турецкого геополитического интереса.
– А в чем, по вашему мнению, украинская дипломатия в 2021-м году недоработала?
– По Германии была допущена грубая ошибка. Атака на правительство Меркель и иллюзия относительно победы «партии зеленых» привели к тому, что украинские должностные лица активно участвовали в понижении рейтинга правящей на тот момент партии ХДС/ХСС, «зеленые» все равно не победили. В итоге мы получили коалицию на основе СДПГ – партии, которая является наиболее лояльной по отношению к России. Качество и содержание немецкой политики не изменится, но сохраняются риски, что через некоторое время коалиция может развалиться, и важные моменты для Украины, которые могла бы сделать уже консервативная коалиция, упущены.
– Это единственный внешнеполитический провал Украины в уходящем году?
– Однозначный минус – организация стиля внешней политики. Это грубая стратегическая ошибка. Вот эта стратегия «назовите нам точно дату вступления в ЕС и в НАТО» провалилась в течение года несколько раз. И на самом деле это была иллюзия, что Украина может использовать стиль Эрдогана, который может так себя вести. Турция является очень важным членом НАТО и очень важным партнером для Европейского Союза, потому что сдерживает миграцию. У Украины нет такой роли ни в НАТО, ни в Евросоюзе, и нет такой ценности ни для НАТО, ни для Евросоюза.
– И все же основным полем для деятельности украинской дипломатии в уходящем году было противостояние с Россией…
– Большим провалом было то, что Украина попыталась играть в информационные кампании, которые она не инициировала – в том числе западные. По последним событиям мы видим, что Украина сначала «не понимала», откуда взялась информация о возможности полномасштабного наступления России в конце января-феврале – то есть, отрицала концентрацию войск, необходимых для такого наступления. Потом вдруг позиция изменилась. Я думаю, что в украинском руководстве решили оседлать эту волну и добиться предоставления вооружений. Но в итоге ничего не получилось, и Украина оказалась в таком положении. Она то признает, то не признает какие-то вещи, то готовится наступление, то не готовится. И самое интересное: с января 2021-го года набирает обороты полномасштабная аннексия Россией территории ОРДЛО – украинский МИД по этому поводу не делает никаких заявлений. Почему эта тема умалчивается? Либо нет квалифицированных кадров, либо есть какой-то иной умысел – чтобы не замечать эту аннексию.