Кабмин обновил план разукрупнения «Нафтогаза». Но руководство газовой компании не разделяет видения чиновников. Почему так получилось?
22 мая на заседании Кабинета Министров был одобрен новый план разукрупнения (анбандлинга) «Нафтогаза», который подразумевает выведение из юрисдикции компании газотранспортных мощностей, а точнее передачу их независимому оператору — компании «Магистральные газопроводы Украины» (МГУ).
Надо отметить, что решение принималось за закрытыми дверями, без предварительных консультаций с отраслевыми игроками и зарубежными партнерами.
Напомним, реформировать «Нафтогаз» пытаются уже 5 лет. Для этого было принято соответствующее законодательство. Более того, Украина, как член Европейского энергетического сообщества, взяла на себя обязательства имплементировать нормы т.н. Третьего энергопакета – свода правил, который, в частности, постулирует, что транспортировка, добыча и поставка газа дело не одной компании, как в случае с «Нафтогазом», а отдельных структур.
Однако реформе, помимо внутренних проблем, препятствует спор между «Нафтогазом» и российским «Газпромом», который рассматривает Стокгольмский арбитраж.
Как бы то ни было, Кабмин рассчитывает завершить реорганизацию «Нафтогаза» до начала 2020 года, аккурат когда истекает контракт с РФ по транзиту газа.
По результатам разделения МГУ должны получить, помимо газотранспортных мощностей, газохранилища, а также сервисные фонды.
Но в «Нафтогазе» не согласны с правительственным вариантом разделения компании. В газовом холдинге настаивают на «концессионном» формате реорганизации, когда газотранспортные активы остаются у «Нафтогаза», но передаются в управление другой компании.
«Пока что не ясно, будет ли Андрей Коболев, глава «Нафтогаза» постановление об анбандлинге исполнять. Поскольку он отстаивает другую модель будущего «Нафтогаза», — комментирует сопредседатель Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич.
Он напомнил, что Кабмин утвердил план разделения «Нафтогаза», копируя постановление, принятое два года назад. Старое постановление, как говорит Марунич, так и не было выполнено, а изменения, которые в него внес премьер-министр Владмир Гройсман, относятся прежде всего к срокам.
В целом правительственный вариант анбандлинга предполагает разделение компании по структуре собственности с правом владения МГУ мощностями.
«Коболев же пытается пролоббировать другую модель будущего «Нафтогаза», отличную от видения Кабмина — создания независимого системного оператора внутри существующей структуры», — добавил аналитик.
Марунич также отмечает, что Кабмин рано или поздно будет меняться и поэтому неясно, сможет ли новое правительство проконтролировать выполнение принятого плана разделения «Нафтогаза».
«Эта история опять показывает, что «Нафтогаз» — это неконтролируемая организация, руководство которой не принимает к сведению постановления правительства. А потому – не факт, что Коболев вообще будет выполнять новое решение», — подытожил Марунич.
Вообще отношения Гройсмана и Коболева стоят отдельного упоминания. Нынешнему премьеру не нравится излишняя самостоятельность «Нафтогаза». Разногласия между Гройсманом и Коболевым часто выливаются в публичную плоскость. Для примера достаточно вспоминать их последние склоки из-за продления контракта Коболева и цены на газ для населения.
Вместе с тем эксперты говорят, что передача ГТС новому оператору может негативно повлиять на ход судебной тяжбы между «Нафтогазом» и «Газпромом» в Стокгольмском трибунале, где украинская сторона требует от РФ компенсации 12 млрд долларов в случае прекращения транзита.
Если дочка «Нафтогаза», компания «Укртрансгаз», которая ныне ведает ГТС и является участником спора, потеряет мощности в результате анбандлинга, то, соответственно, она не будет иметь мотивации продолжать арбитражный процесс. А это в свою очередь ослабит наши переговорные позиции с российским монополистом по заключению нового транзитного контракта.