Британское издание "The Financial Times" публикует статью журналиста Сэмьюэла Бриттана, в которой тот анализирует некоторые аспекты марксистской идеологии в современном контексте.

«Всякий раз, когда мир сталкивается с экономическими трудностями, вокруг слышна только одна фраза «И все-таки Маркс был прав». Несколько лет назад президент Франции Николя Саркози с присущим ему пылом размахивал книгой «Капитал», утверждая, что капитализм умер. Вместе с ним капитализм сталы хоронить такие финансовые гуру, как Нуриэль Рубини и Джордж Магнус. Но как только экономика снова становится на ноги, вся критика свободного рынка мгновенно стихает», — пишет автор.

Во-первых, подчеркивает Бриттан, следует учитывать, что те, кто так часто пытается обратиться к автору бессмертного "Капитала", сами не имеют никакого отношения к его идеям. Вспоминается, как одна очень почтенная дама на вопрос, почему вы стали марксисткой, ответила «мне просто надоели друзья моего отца».

Очень часто, продолжает журналист, Маркс страдал не только от подхалимов, но и от критиков, которые связывали его учение с диктатурой Сталина или даже Мао Цзэдуна. Безусловно, это абсурд обвинять человека, который жил в 19-м веке, в злодеяниях совершенных через десятки лет. Действительно, великий мыслитель сам когда-то сказал: «Кем бы я ни был, но я не марксист». На протяжении длительного времени различные аналитики пытались растолковать смысл данной фразы.

Аспект учения Маркса, который всегда интриговал всего, отмечает автор, это классификация истории после Средневековья — феодализм, капитализм, социализм и наконец — коммунизм. Под социализмом Маркс понимал общественное устройство, предусматривающее контроль народа над средствами производства, распространения и обмена. Но в понятие коммунизм был вложен совсем другой смысл, который не имел ничего общего с тем, который впоследствии стали в него вкладывать. Это была утопия, в которой короткий рабочий день обеспечивал все потребности общества и люди могли бы «охотиться утром, рибачить днем и проводить философские дискуссии вечером». Такое видение социума удерживало в рядах Маркса идеалистов, которые при других обстоятельствах просто убежали бы оттуда.

«Эти взгляды Маркса на историю намного интереснее, чем традиционный подход английских историков, которые рассматривают предметы просто в их хронологическом порядке. Однако в подходе Маркса существуют определенные проблематичные вопросы. Действительно капитализм зародился в республиках, входивших в Италии, в конце 15-го века, или он все еще с некоторым трудом утверждается в тех частях Европы, где индустриальная революция началась ближе к концу 19-го века? А что говорить о России, которая на момент написания учения Маркса еще не пережила капиталистическую революцию, но был переполнена последователями его идей? Этот вопрос стал интересовать его под конец жизни, когда он задумался, сможет ли Россия сразу перейти к социализму», — напоминает Бриттан.

Ценность Маркса для многих социалистов, по мнению журналиста, заключается в том, что он как нанес мощный вербальный удар по капитализму, так и предсказал его неизбежный упадок. Согласно его исследованиям, рабочий тратил около 10-ти часов в день для собственного воспроизводства и еще 2 часа для его работодателя. Разница между конечной ценой и ценой труда (включая расходы на производство) квалифицировалась как прибавочная стоимость и была представлена как мера «эксплуатации». Пока все это достаточно схоластически. В любом обществе цена продукта должна превышать стоимость затраченного на нее труда, чтобы существовала маржа, которая покрывает инвестиции, налоги и многое другое. Настоящая этическая дилемма заключается не в том, что существует доход от капитала, а в том насколько сконцентрированной есть собственность на данный капитал.

«Что имел в виду Маркс под противоречиями капитализма? По сути, его идея состояла в том, что система производила постоянно растущий спектр товаров и услуг, который обедневший пролетарский класс не мог себе позволить. Какие-то 20 лет назад, когда распадался СССР, такие взгляды Маркса могли бы показаться устаревшими. Но сегодня, когда происходит большая концентрация богатства и достатка, следует пересмотреть такое отношение. Бывший главный экономист МВФ Рагхурам Ражан, частично связал недавний кредитный взрыв с заработной стагнацией, которая подталкивала людей одалживать», — пишет Бриттан.

Но даже если аналитики правы, отмечает автор, метод лечения экономики абсолютно неверен. Оправдание перераспределения достаточно этическое. Если единственной несогласованностью капитализма является низкая покупательная способность, то единственное лекарство в даном случае — это предложение экономиста Милтона Фридмана — сбросить с вертолета мешок с деньгами. Для этого нам необходима не столько политическая, сколько интеллектуальная революция, а особенно отказ от фетиша сбалансированности бюджета.

Подытоживая, автор отмечает, что А. Дж. П. Тэйлор в его вступлении к «Манифесту Коммунистической партии» издательства «Penguin» справедливо отметил, что марксизм — это атрибут немецкоязычного мира. «Одно из последних его интересных творений этого мира принадлежит австрийскому социал-демократу Рудольфу Хильфердингу, автору книги «Финансовый капитал». В этой книге Хильфердинг обратил внимание на рост влияния банкиров и финансистов на фоне картелизация индустрии. Однако оказалось, что перед экономикой стоит гораздо более серьезная проблема — проблема циркуляции искусственных денег между государствами. Эту проблему, которую пытаются решить все банкиры для перезапуска экономики, Хильфердинг не сумел предсказать», — резюмирует Бриттани.

Подгот. Л.Дубенко.

Київ	Одеса	Харків
вологість: тиск: вітер:	вологість: тиск: вітер:	вологість: тиск: вітер:

# бриттан