Выступление народного депутата от ОПЗЖ Григория Мамки на пресс-конференции по поводу преследования Виктора Медведчука

Хочу кратко рассказать о расследовании уголовных производств.

Во-первых, всем процессуальным руководством расследования всех уголовных производств Украины занимается только прокурор. В данном случае это у нас Офис генерального прокурора, у них процессуальное руководство, представление в интересах в суде, все остальное. Обратите внимание, следователей даже нет в процессе избрания или продления мер пресечения в виде содержания под стражей или иное. Почему я акцентирую внимание на прокуратуре? Потому что за все действия, которые в настоящее время творятся в ходе расследования уголовного производства, к сожалению, будут отвечать те низовые следственные детективы, процессуальные руководители, а как практика показывает, никто из руководителей не признал, что они давали или не давали законные или незаконные указания тому или иному процессуальному руководителю. Что я имею в виду? Обратите внимание, когда вносятся сведения в ЕРДР относительно народного депутата Медведчука. Это в третьем месяце 2021 года. Что стало основанием? Заявление гражданина. Какие материалы и доказательства показывают в суде процессуальные руководители? Лет прошлых — это 2016, 2017, 2018, 2019 годы. А в рамках чего они собирались? В рамках других уголовных производств. Но каким же образом закон позволяет легализовать доказательства из одного производства в другом? В законе такого нет, нет процедуры. Но если нет процедуры, то это не полномочия решать процессуальным руководителем и не предоставлять такие выводы. Если такие доказательства есть, то на них должны, по сути, взглянуть или прокурор представить в судебном заседании. Эти доказательства действительно адвокаты заявляли, что одна из видов проведения почерковедческих экспертиз, которая указывает на вероятные, обратите внимание, вероятные выводы о том, что подписи там Медведчука или надписи Медведчука.

Хочу отметить, что десять лет назад в Украине стали происходить массовые рейдерские захваты на основании «левых» или поддельных документов. И тогда экспертиза проводилась, лет десять назад, по копиям документов. В Украине это приобрело массовый характер, и методологию проведения почерковедческих экспертиз по копиям запретили. У нас в Украине есть, по чему проводить экспертизы и исследования. Но если методология для одних возможна, а для других невозможна, то это проблема и использование процесса в рамках политических заказов.

Но если нет методологии, такое «доказательство» суд не должен считать. Определение в подозрении процессуальным руководителем, Офисом генерального прокурора, дается из двух следующих ключевых аспектов: это «подрывная деятельность» и «национальные ценности». Можно прописать в диспозиции в санкции разные вещи и в подозрении изложить. Но необходимо все же рассказать критерии. Что такое «подрывная деятельность», что такое «национальные ценности»? Обращаю внимание, что этих двух определений нет в законодательстве Украины. Ну как можно прописывать в подозрении те вещи, которые нельзя обосновать?!

Мы идем, по сути, дальше в развитии процесса. Обращаю внимание, что Офис генерального прокурора внес ходатайство об избрании меры пресечения. Вспомните, когда мотивировали, какую меру пресечения просили? Содержание под стражей или колоссальный залог, введя уже против Медведчука санкции и достоверно зная, что нет официально возможности в связи с блокированием счетов оплатить эти средства. Но мотивировка прокурора была следующей: согласно декларации эти средства есть, а возможности нет. Это прямое использование не только судом, но и прокурором процесса в политике. Но Бог с ним, уже случилось, как случилось.

Суд должен рассмотреть на данных стадиях два аспекта. Аспект номер один — это обоснование подозрения. Аспект номер два — это риски, которые могут служить в отношении неявки лица, которому вручили подозрение, для проведения следственных действий — может ли влиять на свидетелей, других участников процесса, и таков перечень рисков. Если вопрос номер один, обоснование подозрения, не доказан в суде, до вопроса номер два никто не должен даже рассматривать этот вопрос. Если взять решение первой инстанции об избрании меры пресечения, то ровно в одном абзаце указано «подозрение вручено обоснованно». Точка. А чем обосновано? Давайте поговорим об обоснованности.

На этой стадии, если рассмотреть процесс, транслировавшийся СМИ, прокурор заявлял, что она не предусматривает исследования доказательств в суде. Они только указывают, что такие доказательства есть. А как можно сделать вывод, — поставьте себя на место судьи, — обоснованности, если ты его не исследовал? Просто услышав, что есть такое доказательство? Но тогда вопрос стоит относительно обоснованности. Но вывод у нас уместился только в один абзац.

И, по сути, риски, не доведенные в судебном заседании, под решение первой относительно избрания меры пресечения, они были вручены и прописаны судьей. Продление срока досудебного расследования. Они говорили: «Мы имеем право продолжить». Имеют право, действительно. Но срок расследования уголовного производства любой тяжести – два месяца. Когда не хватает времени, то ты продолжаешь. Но когда не хватает времени? Прокурор, суд должен хоть раз открыть глаза и обратить внимание, а какое же количество следственных действий процессуальных сделано за эти два месяца? А что еще осталось сделать? Что же не хватало, какая причина? Если уже используете старые материалы и пошли на такие кардинальные шаги, чтобы поместить руководителя политической партии под меру пресечения, заблокировать его работу как народного депутата, если вручили уже подозрение и есть доказательства, которые легализованы, добыты, то направляйте же дело в суд.

Вопрос также не рассматривался судьей. Мера пресечения может и не избираться, если нет рисков. А ведь команда ушла, и команда пошла по избранию меры пресечения в виде содержания под стражей.

И когда продолжали сроки до двух месяцев по расследованию и рискам при избрании меры пресечения, ни прокурор, ни суд не исследовал факта, а что же выполнено за два месяца, что мешало выполнить и что необходимо еще выполнить в ходе расследования уголовного производства.

Такие факты говорят только об одном. Я бы простыми народными словами сказал о том, что нарушение процесса и использование процесса в рамках политической расправы явные. Проблема будет решена, я думаю, что все-таки закончатся эти сроки, закончится эта власть. И будем настаивать, чтобы к ответственности привлекли тех лиц, которые ставили свою подпись, которые проводили официальные или неофициальные сходки либо оперативные совещания и раздавали команды. За эти вещи необходимо все-таки отвечать. По моему мнению, виновные в использовании процесса в рамках политической расправы в отношении Медведчука рано или поздно будут привлечены к ответственности.

Київ	Одеса	Харків
вологість: тиск: вітер:	вологість: тиск: вітер:	вологість: тиск: вітер:

# мамка

Читайте также в рубрике Политика